Это задело его, но он быстро скрыл обиду и извинился:
— Прости меня, Тинк. Мне не следовало тебя торопить. В конце концов, это я сам хотел отложить до девятнадцати лет.
— Ну да. — Тинкер решительно покачала головой и опустила глаза. Ее смутило, что ей вдруг так страстно захотелось «отложить». — Это из-за моей отметины? Ты торопишься, потому что Ветроволк взял меня в свою семью?
— Это никак не связано с этим, — буркнул Натан так мрачно, что она сразу поняла: с этим-то все и связано!
— Ой, Натан, ты что! Он же вице-король! Он богат, у него в руках власть, он может заполучить любую женщину или эльфийку, какую захочет.
— Вот именно.
— Да ты посмотри на меня!
— Ты красивая.
— Но только не в сравнении с эльфийками из высоких каст. Ты ведь их видел. Когда такая идет по улице, любой останавливается и смотрит ей вслед, пока она не скроется из виду!
— А может, он охоч как раз до земных женщин, — предположил Натан.
Эта мысль привела Тинкер в бешеный восторг, ее душа рванулась ввысь, словно кто-то швырнул ее через гиперпространство за миллиарды миль отсюда. Усилием воли она попыталась вернуться к реальности и не думать о тех «деликатных мероприятиях», предвестником которых могла быть жаровня.
— Я спасла его от смерти, причем дважды. Он чувствует себя обязанным. Я сирота. Он эльф. Он почти в девять раз старше меня. Он, наверное, испытывает ко мне отцовские чувства.
— Это не имеет никакого отношения к Ветроволку. — Натан взял ее за руку. — Я просто подумал, вот и все. Ты совершеннолетняя. Настоящей причины откладывать нет.
Сравнив себя только что с эльфийскими женщинами, Тинкер почувствовала укол сострадания к Натану и вину перед ним. Ну как он может соревноваться за ее внимание, если одна только мысль о Ветроволке сводит ее с ума? Едва Натан заговорил о женитьбе, ее интерес к нему пропал. Но все, что касалось Ветроволка, от его мыслей до его возможных пристрастий, вызывало в ней необыкновенную бурю эмоций.
Натан ждал ответа, а Тинкер не знала, что ему сказать. Не найдя ничего лучшего, поднялась со словами: «Мне надо в туалет».
Натан отпустил ее руку, и она сбежала. Ну зачем ему понадобилось так давить на нее? Почему он не стал ждать, пока она привыкнет к этой идее? А эта сцена на парковочной площадке? Он что, снова будет к ней приставать, когда они окажутся вместе в машине? И он думает, что сегодня ночью они займутся сексом?
Ей вдруг ужасно захотелось домой, в постель. Одной.
Она устремилась к выходу, но узкая юбка и высокие каблуки мешали бежать. Да и как она доберется до дому? Вот дура, не взяла с собой даже денег на такси! Можно, конечно, позвонить Масленке, но что он скажет? Вдруг он подумает, что между нею и Натаном случилось что-то скверное, а это ужасно.
Она наступила в грязь, и каблук завяз. Тинкер покачнулась, словно получила подножку. Но не упала — чьи-то руки бережно подхватили ее и поставили ровно.
— Спаси… бо. — У нее пересохло во рту, потому что она поняла — подхватил ее не кто иной, как Ветроволк.
Что, что было в нем такого, отчего в ней разом все всколыхнулось? Она смотрела на вице-короля всех Западных Земель. Черт, как его теперь называть-то? Ваше величество? Но она смогла лишь пискнуть: «Привет!»
— Я рад увидеть собственными глазами, что с тобой все хорошо, — тихо сказал Ветроволк.
— Да, со мной все в порядке. — Держась за него, чтобы сохранить равновесие, она сняла туфли. Вляпаться каблуками в грязь — десятая или одиннадцатая ошибка за вечер. — Мейнард обо мне позаботился.
— А! Хорошо. — Ветроволк взял у нее туфли и передал одному из охранников. — Пойдем со мной. Моя машина ждет.
— Отлично! — Она сделала шаг вперед и остановилась. — Ой, подожди. Я сказала Натану, что иду в ту… в общем, в дамскую комнату. Если я вдруг исчезну, он забеспокоится. Наверняка поднимет на поиски полицию, да еще и НСБ подключит.
— Опиши этого Натана. Я пошлю кого-нибудь с сообщением.
Да, это звучало заманчиво. Что бы ни заставило ее пуститься в бега — не столько страх, говорила она себе, сколько тревога, — в присутствии Ветроволка улеглось.
— Нет. — Она крепко держалась за его руку, словно подпитываясь его силой. — Я должна вернуться и сообщить ему сама. — Увы, она не знала, что сказать Натану. О боги, ну и заваруха! — Это необходимо.
