— А мы думали, ты станешь актрисой, — удивился Травка. — Ты с таким воодушевлением рассказывала о роли Золушки.
— Уже не хочу, — ответила Мария, не прекращая расчесывать щеткой волосы. — То был минутный каприз. Теперь я думаю, что все-таки стану художницей. Перелью на полотна свою боль и любовные разочарования.
— А что на самом деле произошло? — не отставал Травка. — Ну не верю я, что ты сама отказалась от призвания артистки.
— Да ничего не произошло, — соврала Мария.
— Марыся, ну ты же знаешь, что рано или поздно правда выходит наружу.
— Ну ладно, расскажу, — нервно произнесла Мария. — Режиссер этот — обычный врун. Как гуру и половина мужчин в этом мерзостном мире.
— Так я и думала, — произнесла Виктория. — Ну какой режиссер носит на себе столько золота? Разве что он режиссирует клипы музыки диско.
— Да ничего не режиссирует! Разве что свою запутанную жизнь! — крикнула Мария.
— А как ты это узнала? — не отступал Травка.
— Случайно. Вчера Ирек показывал мне в компьютере фотографии. И вдруг среди фото Тома Круза я увидела этого типа в белом кашне на фоне какого-то памятника. Спрашиваю, кто это такой, а Ирек отвечает, что это его отец. «А я не знала, что он у тебя режиссер», — заметила я. В ответ Ирек рассмеялся и говорит: «Да никакой он не режиссер. Зато фантазия у него космическая».
Мария расплакалась, поэтому мы временно прекратили размышлять, какой факультет выбрать. Через час нам все-таки удалось утешить ее. Самыми действенными оказались аргументы Травки, который с жаром долго доказывал, что живопись ей подходит куда больше, чем банальная роль Золушки.
— Я тоже так думаю, — согласилась она и вытерла глаза. — Так на какой вы все-таки будете сдавать?
ПЕРВАЯ СРЕДА ИЮНЯ, РАННЕЕ УТРО
Осталось несколько часов. А мы до сих пор не решили. Пока что пробуем свести воедино советы благожелательного окружения.
— Что бы ты ни выбрала, ты всегда сможешь изменить, — это мама, — так что не нервничай, не стоит того. Кстати, Медведь подсказывает, что, может быть, стоит сдавать на лесоводство или защиту окружающей среды.
— Выберите философию, — посоветовал Травка. — Унаследуете от меня все учебники и лекции. Большая экономия времени и денег.
— Только мой факультет не выбирайте. Специалистов по управлению напроизводили на двадцать лет вперед, — это Малина. — Вот только жаль, что в этой стране уже нечем управлять.
— На медицинский и не думайте, если только не хотите присоединиться к ста тысячам отчаявшихся врачей, — это Болек.
— Не идите на дошкольное воспитание, — это Виктория, — я на каникулах работала в детском саду, и можете мне поверить: подрастает поколение настоящих чудовищ.
— Юридический ни в коем случае, — это Ендрек, — разве что у кого-нибудь из вас фамилия Цолль.
— А может, все-таки на СЭРБ? — понятно кто.
* * *
— Ну что? — прервала напряженное молчание Миленка.
— Полный сумбур, — призналась я, обкусывая указательный палец. — Остается одно: отбор методом исключения.
* * *
Итак, это не может быть факультет, на котором необходимы способность к ручному труду и склонность к точным наукам. А также специальность, требующая проживания неподалеку от Ягеллонки. А равно факультеты, где заниматься надо больше сорока часов в неделю. И те, которые славятся вредными лекторами и вредными секретаршами.
— Все факультеты этим славятся, — заметила Виктория.
— Ну да, но на некоторых секретарши особенно вредные, — заметила Милена. — Но кажется, я уже знаю, что выбрать.
— Я, кажется, тоже, — сказала я.
— О том же самом думаешь, что и я?
Я кивнула.
— Конечно. Это единственно возможный выбор.
