.
– Ох, дхусс, дхусс… где только тебя воспитывали? Разве так нужно отвечать девушке, говорящей, что она должна быть с тобой? – делано вздохнула Гончая.
Дхусс улыбался. Смотрел на прильнувшую к нему Стайни и улыбался. Но рука его так и не обняла её плеч.
Тёк песок в великих часах времени, золото становилось углём, словно в странном «находителе» Брабера. Гончая чуть шевельнулась, постаралась поймать взгляд дхусса.
– Почему ты якшаешься с Ксарбирусом? Он ведь предал тебя и всех нас. Кройон, уходя, завещал мне месть. И – чтобы я сберегла тебя.
– Я знаю, – спокойно отозвался Тёрн. – Мне это ведомо, Стайни. Ксарбирус помог моему пленению, но не рассчитал и сам оказался в руках рыцарей ордена Солнца.
– Но он предал!
– Стайни. Мы, смертные, люди и нелюди, слабы. Слабы плотью, слабы духом. Наш высокоучёный доктор искал столь же высокопоставленных покровителей. И нашёл… на самом верху, откуда так больно падать. И он никого не предавал, а, напротив, верно служил своим настоящим хозяевам. Ксарбирус не робкого десятка – едва ли слабый духом решил бы остаться, когда все подозревают его в измене.
Стайни только и смогла, что возмущённо покачать головой.
– Зачем тебе это, Тёрн, зачем?! Почему не прижать его как следует? Тебе даже рук марать не надо, я всё сделаю!
– Ты не понимаешь, – вздохнул дхусс. – Он по-своему храбр, наш Ксарбирус. Предпочту, чтобы он оставался на виду как можно дольше. Он – и ещё одна девочка, единственная, кто уцелел в крепости солнечных.
– Д-девочка?
– Я не говорил о ней. Дитя Гнили. Выращенная орденом Гидры. Жуткое и неописуемо, неимоверно несчастное создание. Она идёт за нами – больше ей идти просто некуда.
– Как это «некуда»? А другие крепости ордена?
– Может, не знает. Может, не способна разорвать связь меж мной и ею… не ведаю. Вреда от неё сейчас, пожалуй что, никакого, так что пусть себе идёт.
– Заставлю сидху два кольца выложить вместо одного.
– Заставь… да только не подойдёт она.
– Кто, сидха? – попыталась пошутить бывшая Гончая.
– Будет тебе… та девочка, Мелли её зовут. Пока – не подойдёт.
– Эх, Тёрн, Тёрн! – поёрзала Стайни. – Всех-то ты жалеешь, всех-то ты прощаешь. Тебя бы хоть кто простил…
– А такое по заказу не бывает.
Стайни вздохнула, говорить расхотелось.
Двое долго ещё сидели на краю обрыва, меж морем и звёздами. Могучим валом с востока на запад катилась ночь, перемигивались огоньки на рыбацких баркасах и шхунах, всё было тихо и мирно. Но знала Стайни, Тёрн думает сейчас совсем о другом: о растоптанной границе между людьми и Мастерами Смерти, о ратях Некрополиса, впервые за много веков перешедших запретный рубеж, о войне, кипящей там, за много сотен лиг и несколько месяцев пути, – а вовсе не о её тёплом плече, доверчиво прижавшемся к его собственному.
Но пусть так. Главное, что он не отстраняется.
С рассветом они отправятся в путь. На восток.
Навстречу старым хозяевам Гончей.
