Потом нас познакомили с другой Марией, родственницей Марии первой. Эта другая Мария приходила к нам каждый день по утрам, убирала квартиру, мыла посуду, стирала белье, ходила вместе с Мальвиной за продуктами. А главное, приносила хлеб. В этом городе хлеб — белые круглые, довольно крепкие булочки двух размеров — продавался прямо в пекарнях и только два раза в день: рано утром и в час дня. Без нашей Марии мы бы регулярно оставались без хлеба. Кроме того, наша Мария оказалась бесценным преподавателем португальского языка. Не обладая большим запасом слов, она обладала знанием всех местных новостей и неукротимым желанием довести их до нашего сведения.
Любезнейший дон Алберту прислал нам на выбор четырех возможных преподавателей португальского: двух женщин: школьницу старшего класса и пожилую учительницу — для Мальвины, и двоих мужчин для меня — студента и преподавателя. К удивлению учителей, мы наняли их всех. Более того, решили, что будем заниматься вдвоем по часу каждый день, включая воскресение.
Через неделю я отправился в торговую палату города. Вместо ожидаемого мною провинциального спокойствия я увидел торопящихся куда-то чиновников в белых рубашках и галстуках. Иногда появлялись чиновники в таких же рубашках с галстуками, но в светлых пиджаках, очевидно, рангом повыше. Эти перемещались помедленнее, и лица их выглядели более озабоченными.
Председатель палаты, владелец местной консервной фабрики, принял меня в уставленной какими-то макетами комнате.
— Это замечательно, что вы решили инвестировать в экономику нашего города.
После обычного в подобных случаях, но на удивление краткого обзора «выдающихся» перспектив Сан Бартоломеу, председатель перешел к конкретике:
— Чем мы вам можем помочь?
Я объяснил, что мне надо. Мне показалось, что он уже был в курсе моих проектов, это и понятно, город небольшой.
— Если вы не возражаете, пройдем к синьору Порталью.
Синьор Порталью, высокий красавец в традиционно белой рубашке с ярким галстуком, восседал на втором этаже.
— Я знаю, вы интересуетесь помещением для салона по торговле новыми и подержанными автомобилями европейских марок.
— Мне бы хотелось помещение для салона и для ремонтной мастерской, — добавил я.
— Это понятно, — поддержал меня синьор Порталью. — Очень правильное решение. Я могу вам кое-что показать.
Через час мы рассматривали брошенную мастерскую на окраине города.
На обратном пути я заехал в банк. Конечно, синьор Алберту был уже в курсе дела.
— Это неплохое место для салона. Имеющиеся мастерские и бюро нетрудно отремонтировать. Есть только одно препятствие: хозяин живет в Рио, и его права на эту территорию и строения нужно подтвердить. Он их унаследовал от своего дяди, но юридически пока не оформил.
— Сколько может уйти времени на оформление?
— Не меньше двух месяцев. Но зато цена вполне приемлемая.
Через день я познакомился с адвокатом, синьорой Исидорой, которая начала оформлять покупку.
* * *
Следующим на очереди был визит в собор, туда я направился вместе с супругой.
Хорошо марксистски подготовленный, я был убежден, что основное предназначение любой церкви состоит в поддержке сложившегося строя. Поскольку я прибыл в этот маленький город как предприниматель, значимый для его экономики, то мое место должно быть среди имущих. Поэтому визиту в собор я придавал большое значение.
В соборе нас встретил падре, крепыш маленького роста, суетливый и улыбающийся.
Я признался ему, что мы с супругой хоть и католики от рождения, но длительное пребывание в странах, где религия преследуется, отдалило нас от церкви. Однако и я, и моя супруга всегда старались придерживаться христианских канонов.
— Конечно, бывали случаи, — Мальвина укоризненно посмотрела на меня и улыбнулась.
Улыбнулся и падре:
— Меня зовут Джованни.
— Вы итальянец? Тогда мы сможем перейти на итальянский.
Дон Джованни обрадовался:
— В городе много итальянцев и выходцев из Европы. Поэтому ваша идея продавать европейские машины будет иметь успех.
— Вы получили весть о моих намерениях свыше, дон Джованни, или узнали от прихожан? — пошутил я.
