Когда он поднялся в «Тики Коув», веселье там было в самом разгаре. За столиками стоял шум, в центре танцевало несколько пар. Его появление осталось как будто незамеченным — правда, когда он сел за стойку, он увидел одного из троих, ввязавшихся с ним в драку, того самого, что сумел удержаться на ногах. Парень сидел с края стойки и, заметив Шутова, сразу же отвернулся. Через минуту парня уже не было. Бармен, подойдя к Шутову, криво усмехнулся:
— Простите, сэр. Инцидент на моей совести.
— Ладно, Сэм. Я не расплатился за бурбон. И не отказался бы еще от бокальчика.
— Секунду. — Поколдовав с бутылкой, бармен поставил перед ним полный бокал. — Та девушка больше не появлялась. К сведению: раньше я ее не видел.
— Спасибо.
— Если она появится, что-нибудь передать?
— Не нужно.
В баре Шутов пробыл еще примерно с час. После чего, расплатившись, спустился на лифте на второй этаж, к своему номеру.
Пройдя шагов двадцать по устланному ворсистым ковром коридору, остановился. В небольшом холле, в кресле, разглядывая видневшуюся за окном реку, сидела Хайди.
Услышав, как он подошел, повернулась. Встала. В ее глазах был вопрос, и он прекрасно понял, что это за вопрос.
Наверное, она прочла что-то в его глазах. Или, может быть, убедила себя, что прочла. Так или иначе, подойдя, она вдруг беспомощно сморщилась — и обняла его.
Он стоял, прислушиваясь к ее дыханию. Оно было легким. Сейчас ему казалось, что Хайди, прижавшись щекой к его груди, боится сделать лишнее движение. Обняв ее одной рукой за плечо, он подошел вместе с ней к своему номеру, достав другой рукой ключи, открыл дверь. Впустив Хайди, вошел вслед за ней. Пока он запирал дверь, Хайди стояла посреди номера, обняв руками плечи.
Подойдя к ней, остановился в полушаге, лицом к лицу. Встретив ее взгляд, подумал: нет. Хайди ему не нужна. Ему нужен Байер.
Хайди смотрела на него в упор. Подняв руку к груди, расстегнула верхнюю пуговицу на платье. Вторую. Она следила за его лицом. Поняв это, он сказал:
— Хочешь выпить?
— Нет.
— Может быть, кофе?
— Нет. — Кажется, она что-то поняла. Во всяком случае, третью пуговицу она не расстегнула. Все, подумал он. С этим надо завязывать. Подойдя, сказал тихо:
— Хайди, знаешь: может, мы еще встретимся. Но сейчас ничего не нужно. Ничего. Разойдемся.
— Что? — Она спросила это так, будто думала о чем-то своем.
— Ничего не нужно. Ничего. Понимаешь?
Она смотрела на него все тем же отсутствующим взглядом. Наконец вздохнула:
— О Господи… Я даже не думала…
— Хайди… — Сказав это, он сделал шаг вперед. Скривившись, она резко отвернулась. Затем, когда он еще раз сказал: «Хайди…», быстро застегнула обе пуговицы. Подошла к двери. Похоже, она ждала, что он скажет что-то еще. Но, идя вслед за ней к двери, он промолчал.
Так, стоя около двери, они промолчали примерно с полминуты. Наконец Хайди сказала тихо:
— Выпустите меня.
— Оʼкей. Хайди, вы очень милая девушка, но…
— Замолчите. Ничего не говорите. Просто выпустите меня.
— Оʼкей. — Открыв дверь, выпустил Хайди. Убедившись, что она ушла, запер дверь. Подойдя к телефону и сняв трубку, подумал: все правильно. Никакая Хайди ему сейчас не нужна. Ему нужен Байер. Только Байер. Байер, и никто больше. Именно поэтому он и набрал нужный ему номер.
Гудки в трубке раздавались довольно долго. Наконец трубку сняли. Хриплый и сонный мужской голос прохрипел, а точнее, еле слышно продышал:
— Да?
— Это звонит Майк, — сказал Шутов.
— Майк? Какой Майк? — Каждый звук голоса, слабого, еле слышного, говорил, что владелец голоса совершенно не настроен продолжать разговор.
— Вы должны знать обо мне от Дика. Дик должен был сказать вам обо мне.
— Дик?
— Да.
— Постойте. Какой Дик? — Кажется, обладатель голоса наконец проснулся.
— Дик. Ведь ваш номер двадцать пять — сто тринадцать?
— Да… О Господи… — Снявший трубку на том конце надолго замолчал. — Вы не могли найти для звонка время получше? Утром хотя бы?
— Нет. Утром я хотел бы встретиться.
— Ладно. — Голос снова помолчал. — У вас есть что мне сказать?
— Есть. Естественно, не по телефону.
— Подождите… Вы говорите, Майк?
— Майк.
— Оʼкей. Ладно, Майк. Если завтра в десять утра, не поздно?
