— Оʼкей. Третья секунда разговора прошла. И что?
— То, что я готов с вами разговаривать. — Шутов оглянулся. Молодой человек за стойкой стоял, по-прежнему сосредоточенно передвигая свои джазве. Новых посетителей на площадке не было. — Думаете, мы можем говорить здесь?
Вместо ответа Редворт всерьез занялся своим кофе. Прошла, наверное, минута, прежде чем он сказал:
— Понятия не имею. А вы что думаете?
— Не знаю.
— И я не знаю. Смотря о чем вы хотите со мной говорить.
— Я хочу поговорить с вами о том, что произошло.
— О том, что произошло?
— Да. А также о том, что происходит. И будет происходить.
— Произошло с кем?
Редворт смотрел на него как-то странно, то ли с полуулыбкой, то ли с полугримасой.
— Со мной. — Шутов усмехнулся. — Со мной, Барри.
Редворт достал сигареты и зажигалку. Показал пачку Шутову; затем, после того как Шутов покачал головой, щелкнул зажигалкой, закурил. Сказал, затянувшись:
— Вы серьезно вызвали меня только для этого?
— Серьезно.
— Да? — Редворт посмотрел на реку. — Жаль.
— Почему?
— Потому что вы допустили ошибку. В организацию, к которой я отношусь, люди вроде вас имеют право обращаться, лишь имея серьезное сообщение, у вас же, насколько я понял, такого сообщения нет.
— А мне плевать. Плевать, на что я имею право и в какую организацию я обращаюсь. Мне нужен Дик, поняли, Редворт? Один Дик. Я достаточно поработал на эту страну, чтобы иметь право снять трубку, позвонить вам и сказать: мне нужен Дик. Один Дик. И только.
Редворт сидел, сосредоточенно разглядывая реку. Наконец сказал:
— Ладно, Майк. Ладно. Я вас понял. Только не горячитесь.
— Я не горячусь.
— С Диком… как бы вам сказать. Некоторые неприятности.
— Неприятности?
— Да. Думаю, вы понимаете, какого рода. Говоря попросту, Дик сгорел.
— Сгорел?
— Да. — Повернувшись, Редворт загасил сигарету, сунув ее в кофейную гущу. — Во всяком случае, пока. Его сняли с оперативной работы, перевели в провинциальное отделение. В Штатах. Может быть, несправедливо.
— Да? — Шутов всмотрелся в Редворта. — Но ведь…
Редворт усмехнулся, как бы давая понять, что понимает все, что ему хотел бы сейчас сказать Шутов.
— Майк… Это общий порядок вещей. После того, что произошло… ну, вы понимаете. После того, что произошло здесь, по-другому не могло и быть. Боюсь, что вы тоже скоро столкнетесь с тем же самым. С чем столкнулся он.
— Можете не бояться. Уже столкнулся. И знаете что, Барри?
— Что?
— У меня есть большое желание послать к черту все это. Все, понимаете?
Взяв орешек, Редворт кинул его в рот. Прожевав, сказал:
— Очень даже понимаю. Не волнуйтесь, я тоже получил втык. Приличный.
Они посидели молча. Редворт усмехнулся:
— Майк, если хотите знать мое мнение обо всем этом, скажу: история паскудная. Но не спешите с посланием всего и вся черту. Все равно это ничего не даст. Поверьте мне.
— Ничего — кроме внутреннего удовлетворения.
— Внутреннего удовлетворения это тоже не даст. Поверьте моему опыту.
Понаблюдав за растущими сразу за пляжем кедрами, Шутов вздохнул:
— Ладно. Барри, можно задать вам пару вопросов?
— Пару вопросов? — Изучающе осмотрев Шутова, Редворт сморщил нос. — Задавайте. Господи, я час не мог заснуть ночью. После вашего звонка.
— Можете на них не отвечать. Если не хотите.
— Майк, задавайте свои вопросы. Я посмотрю.
— Ладно. Самолет не нашли?
— Самолет? — Взяв чашку с торчащим из нее окурком, Редворт внимательно осмотрел оставшуюся гущу. Поставил чашку на место. — Нет. Хотя были задействованы даже армейские радары.
— Ну а что с экипажем? Я имею в виду экипаж «боинга».
— С экипажем? — Прищурившись, Редворт посмотрел на солнце. — Ничего. Больше того, экипаж чувствует себя прекрасно.
— Прекрасно?
— Конечно. Они ведь теперь проходят как пострадавшие. В результате налета.
— Оʼкей. — Шутов встал. — Спасибо, что…
— Что? — Редворт встал вслед за ним.
— Что нашел у вас хотя бы понимание.
— О Господи… — Поднявшись по ступеням, ведущим на парапет, Редворт спросил: — Вы сейчас в город?
— В город. В городское управление полиции. — Они медленно шли рядом. — Собираюсь взять такси.
— Понятно. Я на машине, но, думаю, нам лучше поехать отдельно.
