Техника и вооружение 2016 02 - страница 11

В феврале 1957 г. в армии Батисты насчитывалось шесть средних танков М4А1 и М4АЗЕ8 "Шерман" (за последующий год на Кубу было поставлено еще несколько танков этого типа), 18 легких M3А1 "Стюарт", пять английских крейсерских А.34 "Комета" (в конце 1958 г. Батиста получил еще десять А.34, после чего количество "Комет" на Кубе достигло 15), 30 бронеавтомобилей M6 (Т17), 20 М8 и 24 М3 "Скаут".

Правда, никакие поставки вооружения и боеприпасов все равно не смогли спасти правящий режим. Батиста был предельно коррумпированным и безмерно жестоким диктатором, практиковавшим физическое уничтожение любых инакомыслящих, вплоть до бессудных казней и пыток. К тому же, слишком много средств, выделяемых США на "благое дело" борьбы с повстанцами, благополучно оседало в карманах как самого Батисты, так и его приближенных министров и генералов. При этом кубинский диктатор не хотел тратить "лишние деньги" - например на то, чтобы нанять в Европе толковых специалистов-инструкторов по борьбе с партизанами. В итоге, "Движение 26 июля"[1 Названо так в честь даты неудачного штурма казарм "Монкада" в г. Сантьяго-де-Куба 26 июля 1953 г. боевой группой под руководством Ф. Кастро; считается начальной точкой кубинского национально-освободительного движения новейшего периода.] неизменно переигрывало непопулярного в народе Батисту: с каждым месяцем ряды партизан пополнялись, а их действия становились все более масштабными и уверенными. При этом боевой дух правительственных войск падал все ниже и ниже.

Первые бронированные машины повстанцы Кастро захватили 28-30 июля 1958 г. во время боев за г. Санто-Доминго, когда в числе прочих трофеев (десять минометов, две "базуки", более 30 пулеметов, около 500 винтовок, 100 000 патронов и др.) им достались два совершенно исправных легких танка M3А1. Но в боях их использовать толком не успели, главным образом из-за отсутствия экипажей. Аналогичным образом получилось и с несколькими импровизированными бронемашинами (в их числе было и как минимум два бронетрактора), которые повстанцы Кастро изготовили в середине 1958 г. Однако дальнейшие события начали развиваться слишком стремительно, и малоподвижные "шушпанцеры" оказались не у дел, поскольку явно не успевали за наступлением партизанских так называемых "боевых колонн".

Танк А.34 "Комет", захваченный повстанцами Ф. Кастро. Январь 1959 г.

Трофейный бронеавтомобиль M6 в Гаване. Январь 1959 г.

Один из первых двух захваченных повстанцами Кастро танков M3А1. Июль-август 1958 г.

Повстанцы на захваченных танках M3А1 следуют в Гавану. Начало января 1959 г.

Вообще кубинская армия применяла бронетанковую технику (генералы Батисты считали, что "она обходится слишком дорого") крайне ограниченно: бронеавтомобили использовались, в основном, для патрулирования дорог и сопровождения автоколонн (несколько машин при этом было потеряно при подрывах на самодельных минах партизан), а танки пускали в бой и вовсе в единичных случаях. Судя по имеющимся свидетельствам, английские "Кометы" в боевых действиях против партизан вообще не участвовали и были захвачены ими в парках (из-за плохого технического состояния или в виду отсутствия подготовленных экипажей).

Уже под самый занавес боевых действий, в период с 27 декабря 1958 г. по 1 января 1959 г., батистовская армия задействовала несколько "Шерманов" совместно с импровизированным бронепоездом против боевой колонны Че Гевары в г. Санта-Клара. Итог этих непродолжительных боев оказался закономерным: два или три исправных М4АЗЕ8, экипажи которых сдались в плен или разбежались, достались партизанам, а бронепоезд сошел с рельсов и был подорван. Позднее победившие повстанцы долго дефилировали на "Шерманах" по улицам Санта-Клары и Гаваны, и на их фоне неоднократно фотографировались Кастро, Че Гевара и другие лидеры кубинского сопротивления.

31 декабря 1958 г. Батиста, наконец, окончательно осознал, что положение безнадежно, и покинул страну на личном самолете. Вместе с ним "дали тягу" с острова большинство членов его правительства и местная крупная буржуазия.

2 января 1959 г. повстанцы Кастро вошли в Гавану. Сам Фидель прибыл в столицу четыре дня спустя. На кадрах кинохроники тех событий видно, что партизаны захватили почти всю имеющуюся технику, но ее состояние было явно неудовлетворительным: большинство танков и бронеавтомобилей въезжали в Гавану на трейлерах или в кузовах тяжелых грузовиков.