— По-моему, нам пора сменить тему, — решительно вмешался Генри. — Для гостей нет ничего более утомительного, чем слушать длинные повествования о чужих отпрысках.
Эшли заметила, что Джо обратил на него долгий задумчивый взгляд. Разговор перешел на экономику, и Шейла вскоре, извинившись, вышла на кухню. Эшли пошла за ней.
— Надеюсь, этот вечер не будет для вас слишком утомительным, — со вздохом сказала она. — Джо не относится к числу любимцев Генри.
Шейла попробовала кипевший на плите суп и добавила щепотку соли. Затем печально посмотрела на Эшли:
— Боюсь, что сейчас мой муж ненавидит весь белый свет. Не могу взять в толк, что с ним творится в последнее время. Соседка Бетти говорит, это что-то вроде мужского климакса. Но мне всегда казалось, что такое бывает лишь с мужчинами, которые живут с женщинами намного моложе себя.
— Ну, вам-то об этом незачем беспокоиться, — засмеялась Эшли. — Не сомневаюсь, что Генри ни разу в жизни не взглянул на другую, — тепло прибавила она.
— Да, он примерный семьянин, — согласилась Шейла. — Такой уж у него характер. Генри всегда был спокойным и бодрым, даже когда у детей резались зубки или они переживали переходный возраст. А теперь у меня такое ощущение, что рядом со мной какой-то чужой человек.
— Может быть, он беспокоится из-за «Лэндонс», — предположила Эшли. — Мы ведь еще не выбрались из кризиса.
— Но прежде он всегда рассказывал мне о работе, — возразила Шейла. — А теперь на эту тему наложено табу, и не только на нее. — Она решительно распрямила плечи. — Давай-ка лучше займемся ужином. Если хочешь помочь, присмотри за гренками.
Еда была восхитительна. Эшли всегда считала Шейлу замечательной хозяйкой, но в этот вечер та превзошла самое себя, приготовив цыплят в вине и прочие деликатесы. Обычно Эшли развлекалась, пытаясь распознать приправы, входившее в состав того или иного блюда, но в те благословенные времена ужины у Бреттов были для нее отдыхом. Сегодняшнее мероприятие трудно так назвать, печально подумала Эшли.
В воздухе висело почти осязаемое напряжение. Джо и Генри держались вежливо, но и только. Они больше походили на противников, присматривающихся друг к другу перед решительным боем, чем на радушного хозяина и важного гостя. Шейла прилагала отчаянные усилия к тому, чтобы вечер прошел приятно, и Эшли, собравшись с духом, всячески старалась поддержать ее. Однако эти попытки лишь подчеркивали отсутствие симпатии между их мужьями.
— Немного бренди к кофе? — предложил Генри, когда они вернулись в гостиную к камину.
— Спасибо, — кивнул Джо и обернулся к Шейле: — Ужин был чудесным. Вижу, моя жена вас не зря хвалила. Я не жалею, что пришел к вам, хотя сегодня выдался тяжелый день. — И, помолчав, спросил: — Генри что-нибудь рассказывал вам о крэгморском проекте?
— Не припоминаю, — слегка нахмурилась Шейла.
— Это контракт, за который мы сейчас боремся, — пояснил Джо. — Он жизненно важен для нас. Сегодня мы как раз отправили расчеты по тендеру, поэтому я и задержался на работе.
Эшли поставила чашку на стол.
— Но ведь бумаги были готовы еще с утра, — возразила она.
— Не совсем, — спокойно отозвался Джо. — Видите ли, меня не устраивала окончательная сумма, так что я изменил ее непосредственно перед тем, как мы отправили тендер.
Раздался звон — это рюмка с бренди выпала из рук Генри на паркет. Золотистая жидкость потекла к толстому китайскому ковру.
У Эшли внезапно пересохло во рту. Она смотрела на Генри во все глаза. Остальные тоже не сводили глаз с его страдальческого лица, на котором были написаны страх и огромное чувство вины.
— Дорогой… — неуверенно начала Шейла, но Джо перебил ее.
— Эш, отведи миссис Бретт на кухню, и принесите что-нибудь вытереть это безобразие. Нам с ее мужем надо потолковать.
— Все этот героин, будь он проклят, — рассказывал Генри.
Это было уже значительно позднее, когда все они снова собрались в гостиной. Хозяин лежал на диване, его жена сидела рядом, нервно теребя в руках платочек. Она была очень бледна, но глаза ее были сухими.
— Я тоже, как и Шейла, встревожился, когда Джин перестала писать, и поехал навестить ее, не сказав никому ни слова, — продолжал свой рассказ Генри. — Честно говоря, я подумал, что она могла забеременеть. Парень, с которым она встречалась, мне не понравился, так же, как и вся его компания. Я сразу же заметил, что дочь изменилась, но сначала не понял, почему. — Он помолчал. — Разумеется, я должен был сразу догадаться. Ведь в наше время об этом твердят повсюду, расписывая все симптомы до мелочей, но… почему-то всегда кажется, что это может произойти с кем угодно, только не с твоим ребенком… — Его голос задрожал и оборвался.
