– Волков бояться – в лес не ходить! – проговорил он решительно. И не слишком смело улыбнулся.
...Когда наутро Хмелик указал Валерию в коридоре на Шустикова и Костяшкина, Валерий изумился. Костяшкина он не знал, но Алеша Шустиков был в мужской школе его одноклассником. И за те годы, что Валерий учился с ним вместе, Алеша Шустиков никогда, ни по какому поводу не оказывался в центре внимания ребят. Он был тих и уныл. Даже Ляпунову никогда не подпевал. Пожалуй, лишь два раза имя его было у класса на устах. Первый раз – когда он в числе сельскохозяйственных культур, произрастающих в долине реки По, назвал макароны. Все тогда долго хохотали. И второй раз – когда в седьмом классе у ребят зашел разговор о будущих профессиях. Кто мечтал стать капитаном ледокола, кто химиком, кто футболистом, кто артистом, как Ильинский, кто разведчиком, как Кадочников... И многие признавались, что выбор еще неточный – может, и передумают. Шустиков же сказал твердо, но без мечты в голосе:
«Я – зубным техником».
Его переспросили:
«Зубным врачом?»
«Нет, техником, как дядя мой».
«А что тут интересного?»
Шустиков пожал плечами.
«Обеспечен буду очень хорошо», – пояснил он снисходительно и вяло.
«Чем?» – наивно спросил кто-то.
«В материальном отношении», – веско ответил Шустиков.
Гайдуков потом, наверно, неделю приставал к нему. Он обрушивал на Алексея названия вывесок.
«Привет, «починка зубов»! – обращался он к Шустикову. – Как дела, «мосты и коронки»?»
Шустиков только кривился слегка. Но, когда Игорь как-то окликнул его: «Эй, «челюсти новейших систем»! Это как понять? Щелкаем, что ли, с гарантией?» – Шустиков обиделся.
«Какое б ни было дело, – сказал он, – издеваться над ним нечего».
Игорь тогда сказал Валерию:
«Ерунду он городит!»
Но все-таки Шустикова оставил в покое.
Вот на этого Шустикова и указал Хмелик. Валерий тотчас сказал об этом Игорю, тот – Зинаиде Васильевне. И Гайдуков пригласил Шустикова и Костяшкина для объяснения в пионерскую комнату.
Чтоб услышать беседу Гайдукова и Котовой с обидчиками малышей, Валерий прошмыгнул в холодный и пустой школьный зал. Здесь он взобрался на маленькую эстраду и прильнул к заколоченной двери, ведшей в пионерскую комнату. Но, как Валерий ни напрягал слух, доносились до него только отдельные слова. Выпрямившись, он на цыпочках отошел от двери. При этом доски под ним заскрипели, а с дрогнувшего шкафа сорвались свернутые в тяжелую трубку старые плакаты. Валерий поспешно выскочил из зала в коридор и тут стал поджидать Игоря.
Наконец Зинаида Васильевна, Игорь, Шустиков и Костяшкин вышли из пионерской комнаты. Зинаида Васильевна сразу же направилась в учительскую, Гайдуков подошел к Валерию. Костяшкин и Шустиков были совершенно спокойны и не торопились уйти. Приблизился прогулочной походкой Станкин, взял Игоря под руку и увел его. Тогда Костяшкин с дурашливым недоумением протянул ему вслед:
– Ты сма-атри... – и вразвалочку побрел к стенгазете.
Валерий небрежно спросил Шустикова, кивнув на двери пионерской:
– Что это вы там? Всю большую перемену...
– Штаны просиживали, – ответил Шустиков и, вынув из кармана завтрак, принялся за бутерброды с корейкой.
– Минута до звонка! – крикнул кто-то.
Шустиков зажевал быстрее.
Игорь, которого Валерий настиг в дверях класса, ему сказал:
– Видно, напутал твой малыш. Не поручусь, а не похоже...
После уроков Валерий заглянул в 5-й «Б». Учительница только что покинула класс, и все уже выскочили из-за парт.
– Завтра – в кино. Помните? – обратился к ним Валерий.
– Помним! – отозвались ребята оглушительно, точно пробуя голоса после часового молчания.
– Ну, я вас не держу... А Хмелик где? – Валерий переводил взгляд с места на место. Ему казалось, что Леня запропастился где-то здесь, заслонен чьей-то спиной.
Ребята на ходу отвечали:
– А он раньше ушел...
– Он захворал...
– Не захворал, а об ступеньку разбился...
– А на контрольной был еще...
– И на ботанике...
Класс пустел. У Валерия, как от удара, гудело в голове. «В чем дело? – думал он. – Мог же Хмелик на самом деле поскользнуться, оступиться...»
Но почему-то не верилось.
