И так смуглый от природы, адвокат уже просто почернел — видимо, кровь прилила к лицу, — и сдавленным голосом спросил:
— Сколько вы хотите за эту запись?
— Вы меня не поняли, — покачала головой я. — Это не шантаж. Мне не нужны ни деньги, ни услуги адвоката, ни что-нибудь другое. Я хочу, чтобы ваша сестра ответила за все свои ошибки. Она лично пообещала Зеленогорскому, что устроит его избрание в члены правления СТД, если он возьмет Воронцова в театр на постоянную работу. А Воронцов, в свою очередь, захотел сделать свою любовницу ведущей актрисой театра, и Зеленогорский на это согласился. Вы представить себе не можете, как они травили мою сестру! И если бы я вчера не вмешалась, продолжали бы и дальше. Вот этим именно кадром я заставила Воронцова валяться у Анны в ногах и вымаливать прощение, но он и Лукьянова ей отомстили! Они пробрались ночью в ее гримерку и подсыпали отраву в продукты; в результате Анна попала в больницу.
— Этого не может быть, — твердо заявил Гогуа. — Во-первых, с тех пор как Митька вернулся в Москву, он ночует только дома. Во-вторых, моя сестра не могла дать Зеленогорскому такое обещание.
— И кому я должна верить? Ему или ей? — спросила я.
— А мы сейчас сами у нее спросим. Пойдемте! — предложил он.
Мы подошли к его семье, и все расступились — не передо мной, конечно, а перед ним.
— Тамара! Все очень серьезно, — начал он. — Ответь мне честно, ты обещала Зеленогорскому, что поможешь ему стать членом правления СТД, если он возьмет Митьку на постоянную работу?
Женщина была некрасива, хотя с чертом я ее сравнивать все-таки не стала бы. Нос, конечно, был такой, что трем грузинам хватило бы, да и черные усики над верхней губой густоваты, но глаза! Глаза были потрясающие! Даже сейчас, красные и заплаканные! Она подняла их на брата с таким удивлением, какое трудно сыграть, тем более ей в такую тяжелую минуту.
— Сандро! Что ты говоришь? — воскликнула она. — Как я могла такое обещать, если не могу это сделать? Я же не имею к СТД никакого отношения! Я всю жизнь работаю с кино и телевидением! Конечно, я знаю многих членов Союза, но как я могу на них повлиять? Папа учил нас всегда держать свое слово, и я не привыкла обманывать людей!
— Что я вам говорил? — повернулся ко мне адвокат.
— Но Зеленогорский сказал мне, что вы лично обещали ему это сделать на тех условиях, о которых сказал ваш брат, — настаивала я, хотя уже поняла, что главреж мне соврал.
— Но я его почти не знаю! Только в лицо! Я просила Сандро помочь Диме, он поговорил с людьми в мэрии, и они помогли, но это все! Почему такие странные вопросы? Что случилось? — допытывалась она, переводя встревоженный взгляд с меня на Сандро и обратно.
— Значит, ваш муж дал Зеленогорскому такое обещание от вашего имени, а тот соврал мне, что вы сделали это лично. Почему мне соврал Зеленогорский, понятно — не захотел выглядеть дураком, которого обвели вокруг пальца. А вот почему Воронцов так поступил, вам ваш брат лучше меня объяснит, — уклончиво ответила я.
Тамара выжидающе уставилась на брата, но он пообещал ей:
— Все потом! — и, повернувшись ко мне, спросил: — Теперь вы убедились, что моя сестра не имеет никакого отношения к несчастью, случившемуся с вашей?
— Начинаю в это верить, но для полноты картины мне нужно посмотреть последние звонки, поступившие на номер Воронцова.
Сандро молча посмотрел на сестру, и та, по-прежнему недоуменно глядя на нас, протянула мне смартфон мужа. Я стала смотреть, и интересовали меня, естественно, входящие и исходящие звонки после половины шестого, а таких оказалось только по одному. Входящий, причем отвеченный, был сделан в 18.43, и я позвонила на него.
— Ты что? Меня с первого раза не понял? — Зеленогорский орал так пронзительно, что его слышала не только я, но все вокруг меня. — Тогда повторю! Пошел ты на хрен со всей своей семейкой! Чтобы духу твоего больше в моем театре не было! И твоей проститутки тоже!
— Поздно спохватился, Боренька! — ласково сказала я. — Фарш обратно не прокрутишь!
Следующий звонок был уже исходящий, в 18.45, и я набрала номер — в сумке у Тамары раздалась какая-то грузинская мелодия, она достала свой телефон, и я услышала ее голос и в смартфоне, и наяву.
