Голос Хейзел дрожал, и Гектору пришлось вмешаться:
— Дорогая, не все мусульмане террористы.
— Я знаю. Но я буду противостоять крайностям шариатских законов изо всех сил и до последней капли крови.
— Я тоже, как все образованные мужчины и женщины всех вероисповеданий, включая ислам. Но ты должна понять, любимая, что тебе придется отчасти пересмотреть кодекс и доктрины, которые ты назвала при нашей первой встрече.
— Ты имеешь в виду ту часть, где я назвала тебя кровожадным расистом? — спросила Хейзел, и по ее тону Гектор понял, что она под своим покрывалом улыбается сквозь слезы, возможно, впервые с тех пор, как они вошли в город.
— Для начала подойдет, — улыбнулся он в ответ.
— Ты опоздал, Кросс. Я недавно уже пересмотрела свое мнение.
Тут вернулся Тарик и присел рядом с Гектором.
— Человек, о котором мы сегодня говорили, привел автобус и привез оружие, чтобы ты посмотрел.
* * *
Автобус вместе с дюжиной других стоял в конце площадки. Это оказался крепкий на вид «ТАТА»,[46] собранный много лет назад в Индии. С первого взгляда было видно, что он прожил трудную жизнь. Он был почти неотличим от множества других припаркованных здесь автобусов, разве что не был завален багажом и имуществом пассажиров. Тарик познакомил Гектора с владельцем. После того как длительный и сложный ритуал приветствия завершился, Гектор обошел вокруг автобуса. Три окна разбиты, одного стекла вовсе нет. Гектор наклонился, чтобы заглянуть под двигатель. Из поддона картера капает черное масло, но не сильно. Капот двигателя удерживает на месте шнур для перевязки тюков. Гектор открыл его и измерительным стержнем проверил уровень масла. Почти доверху, как и воды в радиаторе — все это явно пополнили ради покупателя. Гектор сел на место водителя и надавил на педаль подачи топлива. Потом нажал на стартер и подождал, пока на приборной доске загорятся огоньки. И наконец повернул ключ зажигания. Мотор кашлянул, но не завелся. Владелец автобуса поднялся в кабину к Гектору.
— Позволишь, эфенди?
Гектор уступил ему место за рулем. Хозяин начал привычно запускать стартер и включать зажигание. Наконец двигатель завелся, дал обратную вспышку, выпустил столб дыма и снова заглох. Хозяин безмятежно повторил процедуру, и наконец мотор убедительно заурчал, едва не замолк, кашлянул и загудел уже без сбоев. Хозяин торжествующе улыбнулся. Гектор поздравил его и снова обошел автобус. Из выхлопной трубы шел синий дым и капала вода.
«Блок треснул, — подумал Гектор, а когда снова открыл капот, в одном из цилиндров что-то громко звякнуло. — Для африканского автобуса он в почти отличном состоянии. На несколько сотен миль его хватит, а больше мне и надо».
Потом он посмотрел хозяину в глаза и спросил:
— Сколько?
— Пятьсот американи, — деликатно ответил тот.
— Двести пятьдесят, — возразил Гектор. Хозяин завопил и схватился за голову, словно Гектор оскорбил сразу его мать и отца.
— Пятьсот, — повторил он, но постепенно позволил сбить цену до трехсот — оба с самого начала имели в виду именно эту сумму. Плюнули на ладони и скрепили сделку рукопожатием. Потом вошли в автобус и прошли между рядами сидений к деревянному ящику в конце салона. Хозяин открыл крышку и картинным жестом предъявил содержимое ящика: шесть АК-47 и пять круглых магазинов с патронами. Деревянные ложа автоматов побиты и исцарапаны, воронение стерлось со всех выступов стволов, а когда Гектор заглянул в один ствол, то увидел, что он так сглажен, что точная стрельба с пятидесяти ярдов невозможна. Начали с двадцати пяти долларов за автомат. И прежде чем расстались, выражая глубочайшее уважение друг к другу, и продавец передал Гектору документы на автобус, он, словно это только что пришло ему в голову, сказал: местные власти ищут банду неверных, убивших старого шейха и угнавших его машину. Складывалось впечатление, что он не очень скорбит об уходе великого шейха. Еще он добавил, что украденная машина несколько часов назад найдена недалеко от города. Новый шейх, да дарует ему Аллах долгую жизнь и великую мудрость, объявил комендантский час и предупредил, что любая машина, которую увидят после заката и до восхода или которая не остановится по требованию, будет расстреляна на месте.
