Вот в такой обстановке происходило формирование Ордена тамплиеров. А ведь еще в Святой Земле существовало тогда множество гностических[20] манихейских[21] и других еретических сект, сильна была также вера в магию и различные предрассудки, так что нельзя исключать, что тамплиеры могли в какой-то мере попасть под влияние этих верований. Защитники Ордена пытались утверждать, что все эти языческие и раннехристианские ереси в эпоху тамплиеров уже не существовали, но эта позиция не выдерживает никакой критики, так как многие из таких сект функционируют и сейчас.
Мы не хотим утверждать, что тамплиеры повинны во всех тех преступлениях, в которых признались впоследствии под жестокими пытками (к этому мы вернемся позже), но вполне возможно, что в их религиозных отправлениях присутствовали и магия, и древние ритуалы. Нужно также напомнить, что некоторые тамплиеры, палестинцы по рождению, могли пропитаться еретическими верованиями в религиозномагических школах, которые изобиловали в этих краях. Например, Великий Магистр Филипп Наблусский (1167) был сирийцем, да и многие крестоносцы, вне зависимости от национальности, прекрасно говорили по-арабски.
В 1162 году тамплиеры добились для Ордена Великой Хартии, папской буллы ‹Ornne datum optimum›, которую часто рассматривают как манифест их могущества. Благодаря этому документу рыцари смогли еще более укрепить свой авторитет, а также сохранить свои секреты от чужих глаз. Впрочем, булла вызвала и бешеную зависть у их врагов.
После смерти Адриана IV соперничающими группировками были избраны сразу два папы: Александр III от сицилийцев и Виктор III от императорской партии. Сначала тамплиеры поклялись в верности Виктору, но затем переметнулись к Александру. Возможно, за этим стояло секретное соглашение, так как 7 января и появилась знаменитая булла. В соответствии с этим документом тамплиеры, минуя всех религиозных владык, подчинялись напрямую Святому Престолу; они получили право на устройство на своих землях кладбищ для членов Ордена и на личных капелланов; они освобождались от десятины, более того, могли сами взыскивать ее. Человек, вступивший в Орден, уже не имел права из него выйти, разве что ради перехода в другой орден, с еще более строгими правилами. Все это возбуждало ненависть духовенства к тамплиерам и госпитальерам, имевшим сходные привилегии. И все же трудно переоценить ту выгоду, которую извлекал папа из поддержки обоих орденов.
В 1184 году произошел один случай, вызвавший серьезные подозрения по отношению к Ордену, хотя ничего подобного больше не повторялось. Английский рыцарь Роберт де СейнтОлбенс покинул Орден тамплиеров, перешел в мусульманство и во главе армии Саладина двинулся на Иерусалим. Разумеется, нельзя на этом основании обвинять тамплиеров в том, что они являлись тайными мусульманами или союзниками сарацинов: ведь сам Саладин упрекал их в нарушении перемирия, причем весьма вероломном. Забыв о своих рыцарских манерах, он торжественно поклялся, что будет безжалостно убивать всех тамплиеров, какие только попадут ему в руки, за то, что те ‹нарушили границы ислама, не имея себе равных в лживости и подлости›. Захваченные в плен тамплиеры не делали ни малейшей попытки указать Саладину на некую тайную связь: об этом пишет в книге ‹Жизнь Саладина› его тогдашний секретарь Кади Юсуф.
Очень показательны в этом смысле события, последовавшие за страшной битвой при Хаттине. Двумя годами ранее Саладин заключил пакт с ассасинами, в соответствии с которым те гарантировали ему свободу действий в ‹святой войне› против франков. 1 июля 1187 года Саладин захватил Тибериаду. На рассвете в пятницу 3 июля он начал наступление на Хаттин. Тридцать тысяч крестоносцев были взяты в плен, среди них был и король Иерусалима. В подробном рассказе араба - очевидца этого события не говорится ни об одном тамплиере, который попросил бы пощады по религиозным или любым другим мотивам, хотя боевой клич Саладина был: ‹Смерть тамплиерам!› В плену оказались Великий Магистр Ордена Жерар де Ридфор и многие другие рыцари. Саладин пообещал сохранить им жизнь, если они перейдут ‹в истинную веру›. Ни один из рыцарей не согласился, и все они были обезглавлены - кроме, надо это признать, Великого Магистра.
