Девушка слегка покраснела, я продолжил, будто ничего не замечая:
— …чтобы тот соблазнил Жасмин Корнблат, а потом сделал компрометирующие фотографии. Но задачу свою выполнил лишь наполовину: Жасмин удрала в Гнойник. Однако Десять Дюймов все же сумел слегка исправить ситуацию, навесив на женщину маячок. Самое забавное, что незадолго до этого они вместе снимали похожий маячок, который к Жасмин прикрепил мистер Корнблат.
— А вот этого ты мне прежде не рассказывал, — заявила Бетти. — Я-то думала: с какой стати эта богатая потаскушка пошла вразнос, а тут целый детектив с мелодрамой! И много ли у тебя подобных сюрпризов в рукаве?
— Да как блох у собаки, — отозвался я.
— Теперь осталось понять, чего ты так вцепился в этого Ларсена.
Я подал ей снимок, сделанный парнями из госбезопасности.
— Это он?
— Да. Кто с Ларсеном общался вживую, никогда не спутает.
— Кстати, а на нем шляпа… Ну вроде той, что мы с тобой видели на слайдах из некропамяти, — произнесла Бетти.
— Я тоже это заметил.
— И теперь мы едем к этому Ларсену? Что ты собираешься с ним делать: произведешь гражданский арест?
— Для начала хочу хорошенько расспросить его, а там посмотрим, — неопределенно сказал я. — Пока трудно просчитывать шаги вперед. Мы слишком многого не знаем.
Хорошо, когда ты на колесах! Машина в личном пользовании снимает разом кучу ограничений и дает массу степеней свободы. Но только не в час пик, когда полгорода стоит в автомобильных пробках.
Нам не повезло. Где-то впереди столкнулись два олуха, из-за них встали все три полосы проспекта. Автомобильные гудки, ругань, тоскливые физиономии за стеклом… Было ясно: это продлится не час и не два.
Я включил радиоприемник, повертел ручку и… внезапно услышал голос брата. Шла та самая радиопостановка, о которой он мне рассказывал. Бетти, заметив мой интерес, улыбнулась:
— Никогда бы не подумала, что тебе нравится такое.
— Играет мой брат. Вот… пошла его реплика.
Девушка вслушалась:
— Ну, если у него внешность хотя бы наполовину соответствует голосу, то он — брутальный красавчик, у которого табуны поклонниц.
— Он рыжий, работает официантом в неплохой забегаловке, — с улыбкой сказал я. — Отличный парень, кстати. Могу как-нибудь вас познакомить… если твой кавалер не будет возражать.
— Это ты таким хитрым способом пытаешься выведать — свободна ли я? — осведомилась Бетти.
— Не исключено. А может, просто проявляю любопытство.
Она покачала головой:
— Как много общего между нами, репортерами, и вами, полицейскими! Каждый норовит побольше узнать и как можно меньше рассказать.
Произнеся это, она надолго замолчала. Я следил за дорогой (хоть с черепашьей скоростью, но мы все же двигались), а Бетти зачем-то перебирала содержимое своей кожаной сумочки с блестящими металлическими ручками.
Мы подъехали к таунхаусу Ларсена почти в полной темноте. Дорогу освещал слабый свет уличных фонарей.
— Снова оставишь меня в машине? — спросила Бетти.
— Ларсен может оказаться опасным. Не хочу, чтобы ты пострадала, — честно признался я. — Если со мной что-то произойдет, не вздумай кидаться на выручку. Лучше сразу садись за руль и гони в полицейский участок.
Она кивнула:
— Буду хорошей девочкой и поступлю, как ты сказал, папочка.
Ничего не оставалось, как грустно улыбнуться.
— Не утрируй, — вздохнул я. — Я говорю о серьезных вещах. Если Ларсен убийца, он готов на все.
— А ты?
— О себе я как-нибудь сам позабочусь.
Произнеся это и мысленно ругнувшись на то, что и вправду начинаю напоминать сварливого папашу, я двинулся к дому Ларсена, думая, как же мне поступить: вломиться в окно или, как все нормальные люди, войти через дверь. В каждом варианте имелись свои достоинства и недостатки. В итоге я пришел к выводу, что попробую второй способ. Ларсен, при всей отмороженности, оставался копом. Это на всю жизнь.
Таунхаус был одноэтажным, в каждую квартиру вел собственный вход. Ни палисадника, ни деревьев, только выложенная плиткой дорожка, упирающаяся в ступеньки, поднявшись по которым ты оказывался перед филенчатой дверью со стеклянным глазком и загнутой ручкой. Под ней для удобства домохозяек прикрепили крючок для сумок. Сбоку, на уровне головы, торчала квадратная кнопка звонка. Я вдавил ее и расслышал мелодичную трель внутри дома.
