Кларисса перебила его:
— А почему он собирается это сделать?
— Он говорит, потому, что не может найти никаких зацепок. Но я в это не верю. Я думаю, что это из-за вас. Я наблюдал, как он смотрел на вас вчера вечером после того, как вы вернулись из Ярд-Армза и наливали нам чай. И я все понял.
Внезапно он замолчал и принялся рассматривать пирожные в витрине. Краешком глаза он следил за Клариссой и с удовлетворением заметил, что ее взгляд потеплел.
— Он не должен отказываться от этого дела, Винди. Он просто не должен этого делать. И вам не следует беспокоиться за меня. Я не могу сделать ничего такого, что бы могло повредить ему. Я никак не смогу это сделать. Я не такая, и кроме того… я думаю, что он ужасно милый. Как только я его увидела, я подумала, что он пугающе хорош. У него такой отсутствующий взгляд. Ну, вы знаете, Винди?
— Я знаю, — тихо произнес Николлз, а сам подумал: «Боже… Слим опять оказался прав. Она клюнула на все это».
Он накрыл ладонями ее лежащие на столе руки и серьезным голосом произнес:
— Кларисса, я доверяю вам… запомните. Если вы причините какой-нибудь вред Слиму, я лично перегрызу вам горло, если он не сделает это первым…
Кларисса потрогала горло рукой. Она счастливо улыбалась. Николлз, глядя на нее, подумал:
— Черт… кажется, ей нравится, что ей перережут горло.
— Все это просто удивительно, Винди, я сделаю все, чтобы помочь. Просто все, что возможно…
Николлз посмотрел в окно. На улице из своей машины выходил Кэллаген.
— А вот и он, — удивился Николлз. — Нам лучше сделать вид, что мы встретились здесь случайно.
Когда вошел Кэллаген, он быстро заговорил:
— Забавная вещь, Слим. Мисс Вендейн только что подошла выпить чашечку кофе. Может быть, ты хочешь поговорить с ней. А я хочу сходить поглядеть на Слаптонские пески. Мне сказали, что там великолепно ловятся щуки. — Он бросил быстрый взгляд на Кэллагена, незаметно подмигнул и продолжил. — Мне говорили, что рыба клюет там на все, на любую приманку. Я с вами еще увижусь, — сказал он.
Посмотрев долгим взглядом на Клариссу, он встал из-за стола и ушел.
Кэллаген заказал кофе. На нем был серый фланелевый костюм, желтовато-серая шелковая рубашка и коричневый галстук. Кларисса поймала себя на том, что смотрит на его губы, думая, что они были очень подвижными.
— Слим, — произнесла она. — Я буду звать вас Слим, а вы зовите меня Кларисса. Я хочу, чтобы вы знали, что я бы очень хотела сделать все, что могу, для того, чтобы помочь вам. Увидев вас, я сразу почувствовала, что мне хочется сделать все, что я смогу… Вы понимаете?
Кэллаген смотрел на нее. Он казался взволнованным. Все черты его лица показывали, что им владеет почти безнадежное чувство.
— Кларисса, — шепнул он. — Вы чудо. Как только я вас увидел, я понял, что вы совсем не та, кем кажетесь. Да, не та. Во всяком случае, я почувствовал, что вы поможете мне. Конечно, это будет трудно, но…
— Ничего нет трудного. Мы сами создаем трудности, — возразила она.
Он улыбнулся ей (несколько лет у него ушло на тяжелую работу по совершенствованию этой улыбки), положил свои руки на ее и пробормотал:
— Давайте поговорим, Кларисса.
* * *
Кэллаген сидел на выкрашенной зеленой краской садовой скамейке, стоявшей у подножья нижней террасы. В пятидесяти футах от него, с другой стороны от цветочной клумбы, Николлз, одетый в пестрый свитер, на миниатюрной площадке для игры в гольф тренировался загонять мяч в лунку. Через плечо Кэллаген мог видеть Эсме, которая, сидя на крытом балконе, примыкавшем к окнам столовой, читала книгу. Он подумал, что ей, наверное, не совсем удается сконцентрироваться на этом занятии.
Кэллаген закурил сигарету, встал со скамейки и пошел по покрытой плиткой дорожке, вьющейся среди лужаек. В конце дорожки он остановился, устремив взгляд в сторону видневшегося за зелеными полями моря.
Из боковой двери дома появилась Одри Вендейн и быстро стала спускаться по лестнице, которая параллельно дорожке вела к подножию между террас. Кэллаген повернулся и пошел ей навстречу.
На ней был сероватых тонов шерстяной костюм. Кэллаген заметил, как в ее непокрытых волосах под лучами полуденного солнца вспыхивали рыжеватые блики.