Гейб сел за шлифовальный круг и, словно делал это всю жизнь, стал крутить педали, чтобы колесо начало вращаться.
– Вы и о заточке инструментов писали статью? – съязвила я.
Гейб так сосредоточился на работе, что прошло несколько мгновений, прежде чем он поднял голову.
– Что вы сказали?
Выглядел он при этом совершенно невинно или же просто был отличным актером – я так и не поняла.
– Кажется, вам отлично известно, как обращаться со шлифовальным кругом, – сказала я.
– Да. Принесите, пожалуйста, немного воды – полить на камень. Спасибо. – Гейб взял пилу и начал затачивать лезвие.
Пока я ходила за водой, я вспомнила, что Гейб убрал в амбаре и провел ночь в мастерской Сэма. Это объясняло, откуда он знал, где что лежит.
Вернувшись и наблюдая за тем, как Гейб работает, я не могла не отметить, что для городского человека его руки слишком ловкие. Закончив, он поморщился и начал растирать ногу.
– Опять болит? – спросила я.
– Не очень.
Мы вышли из амбара. Я поспешила вперед и принесла к грузовику две лестницы. Гейб, хромая, подошел как раз вовремя, чтобы помочь мне погрузить их в кузов. Также он принес инструменты. Я села за руль, Гейб забрался на пассажирское сиденье, и мы тронулись в путь.
Все по-прежнему было засыпано снегом, поэтому я ехала медленно, чтобы не застрять в грязи. Я остановилась у ближайшего ряда деревьев, растущих сразу за амбаром. Конечно, пешком я добралась бы сюда гораздо быстрее, чем доехала, но Гейб не смог бы дойти.
Я притормозила, прежде чем остановиться, и тут заметила, что на сиденье между мной и Гейбом большое расстояние. Я сразу же вспомнила историю тети Батти: Лидия советовала сестре постараться невзначай коснуться бедра Фрэнка. У меня перед глазами возникла забавная картина: крошка тетя Батти пытается придвинуться к моему свекру, старому пуританину. Я засмеялась во весь голос.
– Что вас так развеселило? – улыбнулся Гейб.
– Да так… ничего.
Я никак не могла избавиться от этого видения. Могу себе представить, в каком ужасе был бы Фрэнк, если бы тетя отважилась пододвинуться к нему ближе! Я опять до слез расхохоталась.
Гейб ждал.
– Простите, – наконец выдохнула я, вытирая глаза.
Было слишком сложно все это ему объяснить, поэтому я сказала следующее:
– Мой свекор, наверное, в гробу переворачивается! Вы даже не представляете, как он нянчился с этими деревьями.
Гейб кивнул и вылез из грузовика.
Когда я обошла машину и подошла к Гейбу, он уже изучал первое дерево.
– Внимание вашего свекра к деталям облегчит нашу работу. Этим деревьям придали прекрасную форму. Очень легко определить, где плодоносящие ветки, а где те, что недавно выросли. Их нам и предстоит убрать. – Он указал на несколько тонких веток, росших в разные стороны от основных.
– Ну что ж, тогда предлагаю приступить к работе.
Я обошла Гейба и начала доставать лестницу. Он стоял, наблюдая за мной.
– Послушайте, Элиза…
По тону Гейба я сразу поняла, что он опять собирался меня отговаривать, упирая на то, что я слишком хрупкая для обрезки деревьев. Этим он напомнил мне папочку с его бесконечными указаниями, что мне делать, а что не делать. Уперев руки в бока, я обернулась:
– Да, Гейб?
Он пристально посмотрел на меня, затем покачал головой.
– Ничего. Просто хотел предупредить вас о том, что лезвия очень острые.
Это была тяжелая работа: переставлять лестницу от дерева к дереву, сотни раз взбираться на нее и спускаться, вытягивать руки над головой и пилить. Я жалела, что была не в брюках, а в старой юбке, которая постоянно путалась между ног. К полудню у меня так замерзли пальцы, что я их не чувствовала.
Череда деревьев казалась нескончаемой. Они тянулись одно за другим и при этом были высажены ровными четкими рядами. Я вспомнила, как Сэм рассказывал о том, что его отец посадил по сотне деревьев на акр, а акров в поместье было не счесть.
К концу дня у меня болели руки, ноги, плечи, мне хотелось плакать, но завтра меня ожидали новые деревья, нуждающиеся в обрезке.
Я могла бы побиться об заклад, что у Гейба тоже ломило все тело, но он, как и я, был слишком упрям, чтобы это признать.
На третий или четвертый день работы Гейб принес с собой армейскую фляжку. Несмотря на уверения тети Батти, я по-прежнему подозревала, что на самом деле он Мэтью Уайатт. Поэтому когда Гейб сел на край кузова, чтобы передохнуть и сделать глоток, я решила спросить его о войне.
