Был сентябрь – очень напряженное время в садах. Сэм все продолжал хромать, надев старые башмаки, потому что у него не было времени съездить в Дир Спрингс за новыми.
Через несколько дней мой муж проснулся, почувствовав, что температура его тела немного повысилась. Он жаловался, что у него дерет горло, тяжело разомкнуть челюсти и ломит все тело. Мы подумали, что у него грипп. Я знала, что Сэму плохо, но он все равно заставил себя работать целый день, потому что этого от него ждал отец. Моему мужу становилось все хуже и хуже.
Однажды ночью меня разбудили стоны Сэма. У него была не очень высокая температура, но он так сильно потел, что все простыни были мокрыми насквозь. Его сердце учащенно билось.
– Сэм, что случилось? Что у тебя болит?
Он не мог ответить. Мышцы челюсти и шеи сжались в таком невероятном спазме, что выражение его лица исказилось.
Я вскочила с кровати и начала одеваться.
– Я иду за доктором.
– Нет… – простонал Сэм.
– Почему нет? Я боюсь! А что, если… – Меня ужасала мысль о столбняке, но я не хотела произносить это слово вслух, боясь расстроить мужа. – Послушай, если я пойду за доктором Гилбертом в Дир Спрингс, то вернусь через полчаса.
– Отец… не разрешит… – наконец удалось выговорить Сэму.
Я не знала, что делать. Все мои инстинкты велели мне как можно скорее идти за помощью, но каждый раз, когда я упоминала о докторе, казалось, это огорчает Сэма еще сильнее.
К утру ему не стало лучше. Как только я услышала, что свекор встал и возится внизу, я побежала, чтобы с ним поговорить.
– Где мой завтрак? – требовательно спросил Фрэнк. – И где Сэм?
– Он не может встать с кровати. – Мой голос срывался от страха. – Он очень болен, и ему срочно нужен доктор!
– Болен?! Нужно подоить коров. И он срочно нужен мне в саду! – Свекор посмотрел на меня с таким видом, как будто именно я была виновата в болезни Сэма.
– Он не может работать! Идите наверх и посмотрите сами!
Фрэнк с отвращением крякнул, вероятно решив, что я просто глупая истеричка, затем отвернулся.
– Сэм – крепкий парень! Через пару дней он поправится.
– Ему очень плохо! – закричала я. – Идите и посмотрите на него! Вы должны послать за врачом!
Глаза Фрэнка запылали гневом. Он развернулся и помахал пальцем у меня перед носом.
– Не смей указывать мне, что делать!
И свекор вышел, со всей силы захлопнув за собой дверь.
Мне нужно было заняться домашними делами и приготовить еду, затем уделить время детям. Когда я наконец зашла к мужу, то увидела, что ему стало хуже.
Мышечные спазмы перешли от лица вниз к животу, ногам и спине. Они были настолько сильными и болезненными, что он весь извивался. Сэм был в сознании и мучился от боли.
Я высматривала свекра весь день, собираясь сразу же с ним поговорить, но он провел весь день в садах и не возвращался до ужина. Я бы давно собрала детей и поехала за помощью, но лошади были у Фрэнка, а водить грузовик я еще не умела.
Я подождала, пока Фрэнк прочитает молитву за ужином, а затем так спокойно, как только могла, произнесла:
– Сэму нужен доктор. Думаю, у него столбняк.
Фрэнк потянулся за пюре, даже не взглянув на меня.
– Я так понимаю, ты теперь медицинский эксперт?
– Нет, не нужно быть экспертом, чтобы увидеть, как он болен.
Я обещала себе, что не запла́чу, но не сдержалась.
– Пожалуйста, мистер Уайатт, он очень мучается! Я не могу смотреть на Сэма, когда ему так больно.
Фрэнк продолжал молча есть.
– Пожалуйста! – умоляла я. – Пожалуйста, позвольте мне поехать в город и привезти доктора!
Он поднял голову и повысил голос:
– Ты не прикоснешься ни к моему грузовику, ни к моим лошадям. Моему сыну не нужен доктор!
Тогда я поняла, как поступить.
Уложив детей спать, я тихо вышла из дома и побежала в Дир Спрингс.
Я была в таком смятении, дрожала с головы до ног от изнеможения, гнева, страха, что мне понадобилось несколько минут, чтобы убедить доктора Гилберта в том, что помощь нужна не мне.
– Нет, пожалуйста, доктор Гилберт, помощь необходима Сэму, моему мужу, а не мне.
– Сэму Уайатту?
– Да, думаю, что у него столбняк. Мне кажется, он умирает. Пожалуйста, пойдемте со мной!
Врач попросил меня описать симптомы, и по угрюмому выражению его лица я поняла, что мне действительно есть о чем беспокоиться.
