– Значит, он заранее готовился. И, надо полагать, не один день провел в этом месте, – предположил я. – Так почему бы не вычислить по записям камеры человека, бесцельно слоняющегося в интересующем нас районе?
– Увы! Таких людей слишком много, – пояснил Фролов. – К тому же для наблюдения он мог прислать другого человека. Так что бесполезно.
– А что с орудием убийства? – спросил Тавров.
– Арбалет, достаточно мощный. Согласно данным баллистической экспертизы, начальная скорость вылета стрелы не менее 100 метров в секунду. Неудивительно, что стрела мгновенно приколола к спинке дивана взрослого мужчину, словно жука булавкой. Стрела пробила тело Загоруйко и спинку дивана насквозь и застряла в стене – еле достали.
– Интересно: человек входит в ресторан со взведенным арбалетом винтовочного типа, то есть довольно большим орудием убийства, – принялся размышлять я. – Он проходит зал ресторана, выходит в вестибюль торгового центра, затем в зал кафе «Старбакс». А где же была охрана торгового центра?
– Убийца спрятал взведенный арбалет в коробке вроде тех, в которые пакуют электронику: вроде жидкокристалллических телевизоров, компьютерных блоков, сканеров, – пояснил Фролов. – Короче, плоская картонная коробка габаритами примерно девяносто на пятьдесят и толщиной сантиметров двадцать. Именно в такую коробку можно поместить подходящий по характеристикам американский арбалет «Десерт страйкер» от фирмы «Боутек». Просто идеальное оружие: высокая энергетика выстрела, практически бесшумный выстрел с плавным спуском и отсутствием вибрации. Похоже, что убийца стрелял прямо из коробки, не привлекая внимания. Поднял коробку, выстрелил и ушел. Расстояние до цели было не более четырех-пяти метров, при должном навыке не промахнешься.
– И сколько стоит такая штука? – полюбопытствовал я.
– В наших магазинах – не менее двух тысяч долларов. Не каждый может себе позволить. К сожалению, арбалет не нашли, так что может быть и качественная самоделка.
– А что насчет стрелы?
– Стрела интересная: хоть и явно для арбалета, но нестандартная.
– Что значит «нестандартная»? – насторожился Тавров.
– Наконечник существенно тяжелее, чем обычно принято для арбалетных стрел. За счет этого существенно снижена дальность, но увеличена пробиваемость и убойность, что в данном случае оказалось решающим. Кстати, смерть наступила от остановки сердца, но само сердце оказалось не задето: стрела прошла рядом, силой удара парализовав сердечную мышцу. Древко стрелы деревянное – хотя обычно используются кевларовые, – но древесина очень твердая. Впрочем, эксперт пока не дал заключения по виду дерева.
– Не удивлюсь, если это будет олива, – вырвалось у меня.
– Почему? – с интересом взглянул на меня Фролов.
– Давайте подождем заключения эксперта! – вмешался Тавров, бросив суровый взгляд в мою сторону.
– А у меня другое предложение, – продолжал я, не обращая внимания на Таврова. – Есть такой научно-исследовательский центр «Экспертный центр древесины». Так вот главный специалист центра Волков утверждает, что может по небольшому образцу установить не только породу представленного образца дерева и в каком регионе оно произрастало, но и его возраст, а также когда оно было срублено. Центр располагает уникальным оборудованием, которым могут не располагать ваши эксперты. Кстати, Волков делал экспертизу деревянного креста для покойного академика Липатова.
– Того самого? – оживился Фролов. – Из-за которого столько шума? И что же в нем такого особенного?
– Экспертиза показала, что крест изготовлен из оливы, выросшей на побережье Южной Далмации в начале четырнадцатого века.
– И всего-то? А что же столько шума вокруг него, как будто это частица Креста самого Иисуса Христа? – удивился Фролов. – Или в нем гвозди оказались не из серебра, а из платины?
– Нет, ничего подобного, – отверг я предположения следователя. – Просто некоторые полагают, что крест является ключом к несметным богатствам, спрятанным восемьсот лет назад.
– И Владимир Николаевич Липатов тоже в их числе?
– Некоторым образом. Он как раз считает, что крест является ключом не к сокровищам, а к месту хранения пропавшей из Константинопольской ставротеки, то есть места хранения частиц Животворящего Креста, самой большой из сохранившейся к тринадцатому веку части святыни. И у меня сложилось впечатление, что покойный Сергей Геннадьевич Загоруйко думал так же.
