– А что, если кто-нибудь дал этот рюкзак вашему дяде на сохранение? – предположил я.
– Мой дядя никогда не взял бы. Мало ли что может там оказаться? – возразил Липатов. – Мы живем в непростое время, а мой дядя был очень осторожным человеком. Вспомните: даже Волкову он не отдал крест для экспертизы, а лишь позволил в его присутствии отрезать образец.
– И тем не менее он впустил в квартиру грабителя, – в свою очередь, напомнил я.
Липатов внимательно посмотрел на меня и задумчиво произнес:
– Да, это действительно загадка.
– Надо посмотреть содержимое рюкзака. Вдруг разгадка таится там? – предложил я.
Липатов не стал возражать. Он расстегнул рюкзак и запустил туда руку. Внезапно его глаза округлились, и он поспешно выдернул руку из рюкзака, словно его укусила змея.
– Что это?! – в растерянности воскликнул он, в ужасе глядя на премет, который сжимал в руке.
Это была не змея. Это был пистолет с длинным цилиндром глушителя на стволе. Я осторожно, кончиками пальцев придерживая за глушитель и рукоятку, взял пистолет у Липатова и внимательно осмотрел его. Сам пистолет я опознал мгновенно: «ТТ-33», то есть «Тульский Токарева образца 1933 года». Глушитель, как и пистолет, имел вороненое покрытие и производил впечатление заводского изготовления, а не самоделки. Но я, хотя имел инженерное образование и интересовался стрелковым оружием, никогда не слышал, чтобы для «ТТ» выпускались глушители.
– Этого не может быть! – вскричал Липатов.
– Да, я тоже никогда не видел пистолет «ТТ» с глушителем, – согласился я.
– При чем здесь пистолет! – с досадой воскликнул Липатов. – Вы сюда взгляните!
И он сунул мне под нос общегражданский паспорт гражданина Российской Федерации. Паспорт как паспорт. На имя Липатова Владимира Николаевича. Только фотография не Липатова, а того самого неудачливого грабителя, похитившего крестик и спустя минуту после этого сбитого машиной.
– Так вот чье это хозяйство! – присвистнул я. – Однако он пришел в гости к вашему дяде настроенным весьма решительно – с фальшивым паспортом на ваше имя и пистолетом с глушителем.
– Это не просто фальшивый паспорт, – сказал Липатов. Он полез в карман своего пиджака, висящего на стене, достал оттуда паспорт и протянул мне:
– Сравните!
Я положил пистолет на полку и пролистал оба паспорта. Они были абсолютно идентичны: фамилия, имя и отчество владельца, дата выдачи и отдел внутренних дел, выдавший документ. И адрес на штампе регистрации был тот же. Только фотографии разных людей.
– Зачем ему это понадобилось? – недоуменно вопросил Липатов. – Ведь дядя знал меня в лицо. Тогда зачем?
Я уже догадывался, зачем. Билет на самолет или поезд можно купить только при предъявлении паспорта. И сесть в самолет или поезд можно только с паспортом человека, на чье имя куплен билет.
– Что там еще в рюкзаке? – спросил я Липатова. В рюкзаке еще оказались четыре ключа от дверных замков на брелоке, бумажник с двумя тысячами рублей сотенными и пятисотками, светодиодный фонарик на батарейках и острый, как бритва, охотничий нож в кожаных ножнах.
Я примерил ключи к дверным замкам. Один из них подошел к нижнему замку, другой – к верхнему. Сначала я подумал, что остальные два – от черного хода, но они не подошли: видимо, эти ключи были от квартиры грабителя. Теперь все становилось на свои места: полагая, что хозяина нет дома, вор открыл дверь своими ключами и внезапно наткнулся на академика Липатова. Липатов на глазах у преступника скончался от обширного инфаркта. Видимо, соседка услышала шум или крик. Грабитель успел схватить крестик, видимо, просто лежавший на письменном столе, и кинулся прочь.
Нет сомнений: второпях покидая квартиру и опасаясь немедленного ареста, грабитель бросил рюкзак на шкаф, рассчитывая вернуться за ним позже. И вернулся бы, если бы сам остался жив.
Я поделился мыслями с Липатовым.
– Скорее всего, так оно и было, – согласился он. – Но что нам теперь делать со всем этим добром? В милицию нести бессмысленно: ведь дело закрыто.
– Можно это все передать Таврову, а уж он поймет, что делать дальше, – предложил я.
– Ну, хоть так, – безрадостно согласился Липатов.
