Молодая девушка потеряла самообладание.
— О Боже! — воскликнула она вне себя. — Неужели это мучение никогда не прекратится?.. Меня хотят заставить и дальше жить в этой ужасной зависимости?.. Меня годами поддерживала мысль о том, что, когда мне исполнится восемнадцать лет, я буду свободна. Только благодаря этому я казалась спокойной и неуязвимой, когда в душе я невыразимо страдала. Нет! Я уже не то терпеливое существо, которое из уважения к воле покойного позволяло унижать себя!.. Я не хочу!.. Я не хочу иметь больше никакого дела с Гельвигами!
Профессор взял ее за руку. Он смертельно побледнел при последних словах.
— Опомнитесь, Фелисита! Не восставайте против самой себя, как маленькая бессильная птичка, которая скорее разобьет себе голову, чем подчинится неизбежному. Разве вы не чувствуете, что своими словами вы причиняете мне невыразимую боль? Вы будете совершенно свободны в своих действиях, но я хочу защищать и охранять вас, как нежно любимое дитя... Я хочу, чтобы вы наконец испытали чувство человека, о котором заботятся любящие его люди... В последний раз я приказываю вам как опекун! Я уничтожу ваше соглашение с госпожой Франк!
— Только сделайте это! — произнесла она, и ее лицо совершенно побледнело. — Я тоже начну действовать, и вы можете быть уверены, что я буду защищаться до конца.
Никогда еще, за всю ее молодую тяжелую жизнь, в ее душе не поднималась такая буря, как в эту минуту. В ней зарождалось что-то новое, незнакомое. Как темная грозовая туча, нависла страшная опасность над ее головой, и, предчувствуя ее, девушка решила убежать во что бы то ни стало. Неужели он уже теперь имел власть над ней, и каждое резкое слово, сказанное ему, причиняло боль ее собственному сердцу?
Иоганн все еще держал ее за руку, и во время всего разговора Фелисита чувствовала его проницательный взгляд на своем лице. От глаз опытного врача не укрылась тайна этой гордой, но чистой и невинной души.
— Вы ничего не сделаете! — сказал он спокойно, почти весело. — Я буду следить за вами, и вы не уйдете от меня, Фелисита... Здесь, в N., я вас ни в каком случае не оставлю и в Бонн без вас не поеду!
Заскрипела калитка, но молодые люди не заметили этого. Явилась Роза и доложила профессору, что госпожа Гельвиг ожидает его в гостиной, а госпожа советница просит его прийти поскорее.
— Разве она нездорова? — сурово спросил профессор.
— Нет, — удивленно ответила горничная, — но кофе скоро будет готов.
— Хорошо, я приду, — сказал профессор, не двигаясь с места. Он, может быть, надеялся, что Роза уйдет, но его ожидания не оправдались, и он вынужден был уйти.
— Не оставайтесь здесь долго, — сказал он на прощание Фелисите. — Ветер усиливается.
Он исчез за стеной тисов. Фелисита беспокойно начала ходить по плотине, напрасно стараясь вернуть утраченное спокойствие, чтобы обдумать создавшееся положение... Итак, она лишается не только самостоятельности, но и еще должна ежедневно видеться ним? Она сделала все, чтобы доказать ему, что ненавидит его всей душой, и останется такой на всю жизнь. Она охотно предпочла бы годами терпеть дурное обращение госпожи Гельвиг, чем один месяц прожить около него. Один его голос, ставший за последнее время таким мягким и задушевным, заставлял сильнее биться ее сердце — конечно, из-за ненависти. Недавно рассказанная им притча заставила ее задуматься, и единственное возможное решение этой загадки подтвердили его собственные слова: «Фелисита, я хочу, чтобы вы наконец испытали чувство человека, о котором заботятся любящие его люди». Несмотря на ее решительный отказ, он все-таки мог распоряжаться ее судьбой и, наверное, хотел связать ее навеки с каким-нибудь человеком по своему выбору. Таким образом, она была бы пристроена, а его несправедливость заглажена... Но она не позволит так распоряжаться собой! Что удерживало ее пойти к советнице Франк и просить ее защиты? Существовал еще маленький серый ящик, удерживавший ее в этом злосчастном доме. Ради него она должна была оставаться здесь до последней минуты!..
