Тайна корабельного кладбища. И я плавал по Дунаю - страница 36
— Она?
— Клянусь головой осьминога!
Ромка торопливо опускает штормтрап с парохода на катер.
— Смотри в оба! — наказывает он Гражине и лезет вниз.
Ромка сразу определил, что Вацис живет на катере. Под ноги попалась пустая консервная банка, на палубе шелестели обрывки газет. Ромка осторожно потянул двери рубки. Вошел. На рундуке[8] — матрац, подушка, одеяло. Столик откинут. С края — коптилка, по другую сторону — буханка хлеба, консервы.
В рубку попадало немного света. Поэтому Ромка не сразу заметил крошечный снарядик, стоявший рядом с коптилкой. Зажигалка. Машинально повернул колпачок. Еще. Еще. По снарядик не хотел раскрываться. Просто потянул. Результат был тот же.
Поднес зажигалку поближе к глазам. И вдруг Ромке показалось, что видит он ее не впервые. Нет. Чепуха. И все же, чем дольше крутил он зажигалку в руках, тем настойчивее билась эта мысль. Не открывается. «С секретом», — почудился Ромке голос матери… Потемнело в глазах. В жестоком шторме заплясали стены рубки. Ромас застыл, судорожно сжав зажигалку…
Гражине не терпелось попасть на катер. Но Ромка не подавал голоса. Тогда она спустилась по штормтрапу.
— Ромка! Ромка! — позвала девочка.
Ромка откликнулся только на третий раз. Он вышел из рубки и каким-то странным голосом спросил, чего она хочет.
— Живет?! — нетерпеливо спросила Гражина, дрожа от волнения.
— Живет…
— В рубке?!
— В рубке…
— Ты это чего такой? Будто кислого молока объелся!
— Нет, нет… Я ничего…
Гражина старательно исследовала рубку. Потом полезла и трюм. Оттуда в машинное отделение. Ромка следовал за нею. А сам думал, думал, думал…
Не мог же он поделиться с Гражиной своими мыслями!.. Только с мамой! Только с мамой! Она не раз рассказывала Ромке, что его отец очень любил вещи с секретами. Ему доставляло большое удовольствие, предложив кому-нибудь портсигар, наблюдать за тщетными попытками извлечь из него сигарету. Потом он незаметно нажимал крошечную кнопку, и сигарета пулей выскакивала в руки. В день, когда отцу исполнилось двадцать пять лет, мама подарила ему зажигалку. В форме снаряда. Тоже с секретом. Не зная его, не откроешь.
Ромка разжал пальцы. На ладони поблескивала зажигалка. В форме снаряда. С секретом. Ту, отцовскую, он, конечно, не мог помнить. Тогда ему было мало лет. Но мама рассказывала… рассказывала… рассказывала… Снарядик с секретом… Снарядик с секретом…
А что, если и в самом деле у него в руках отцовская зажигалка? Но ведь отец никогда не расставался с нею… Отец погиб, и вместе с ним исчезла зажигалка… Каким же образом очутилась она у этого Вациса? Каким?.. Каким?.. Может, он знает, где отец? Знает? Но ведь отец погиб…
— Патроны! — испуганно вскрикнула Гражина. Она нашла их в верхнем ящике ветхой тумбочки, приткнувшейся к иллюминатору машинного отделения. Много патронов. Густо смазанных.
Ребята понимали, что надо уходить. Чем скорее, тем лучше. Они поднялись на палубу катера. Ромка осторожно, чтоб ничего не зацепить, поставил в рубке на столик зажигалку. Взглянул на нее в последний раз.
На берегу Гражина облегченно перевела дух.
— Ох, и страшно же было! — честно признается она. — Все время думала: «А что, если появится этот Вацис? Что тогда?» А ты боялся?
— Боялся, — Ромка говорит это таким тоном, что девочка обеспокоенно заглядывает ему в лицо. Бледный. Прядь волос сползла на потный лоб. Конечно, боялся.
— К пограничникам? — голос Гражины суров и решителен.
Ромка вздрагивает, словно его с размаху ожгли линьком[9]. В голове все смешалось, перепуталось. Конечно, откладывать разговор с пограничниками нельзя, но сейчас Ромке кажется важнее всего на свете увидеть маму.
— Поздно уже… Давай завтра… Зайду утром, — голос у Ромки срывается. Он протягивает Гражине руку и убегает.
Глава тринадцатая
В окнах домов горел свет. Мирно, спокойно. Так же мирно и спокойно плескалась вода в реке. Добродушно перекликались в ветвях птицы, лениво тявкали собаки. Со стороны затона доносился ровный рокот моторов. И от этого всеобщего благополучия и спокойствия Ромке стало так горько, что в нескольких шагах от своего дома он бросился в высокую траву и уткнулся лицом в землю.
