— Ага, — ткнула я вилкой в кусок мяса.
— И что?
— Да ничего. Не поняла там ничего.
— А что надо было там понять?
— Глеб, я в тебя сейчас этим куском вместе с вилкой запущу.
— Да ладно тебе, — на всякий случай откинулся назад некромант. — Лучше, давай: спрашивай меня.
— Спрашивать? — а что, в самом-то деле? Если он мне не объяснит, то кто тогда лучше?.. И спросила. — Вот скажи мне: какая связь между воссоединением алмазной корпорации «Грань» и снятием с Варвары госнадзора?
— «Какая связь»… — с расстановкой повторил за мной некромант и неожиданно хмыкнул. — Представь себе, Агата, не такая уж и длинная. Я сейчас расскажу, — и качнулся ко мне через стол. — В чем все дело… «Грань» эта, лет сто, как процветающая по всему нашему континенту, прошлым летом, вдруг, дала внутри себя трещину. И развалилась на две составляющие ее семьи. Тут же подоспели конкуренты, скупившие под эту ситуацию часть вполне перспективных в плане добычи алмазов шахт и, ей бы и вовсе сгинуть, если б не этот торжественный момент, как раз описанный в данной статье.
— Так она семейная получается? — брякнула я вилку обратно в тарелку.
— Угу. Еще какая.
— А почему тогда распалась?
— Видишь ли: одна из ее сторон, вдруг, перестала внушать доверие своим постоянным покупателям. Оскандалилась, попросту. А в деле, где часть договоров годами заключается под одно «честное слово», это — непростительный ляп.
— Глеб, я все равно ничего не поняла.
— Слушай дальше, — взмахнул он рукой. — Почти полгода ушло на восстановление доброго имени. Сколько алмазов ради этого продали по дешевке, я не знаю, но, наконец, свершилось и «Грань» воссоединилась под прежним общим клеймом. Аллилуйя!
— Не богохульствуй. И-и?
— И теперь — главное. Фамилия одной из сторон — Бенгальские. А другой — Сирок… Тебе она ни о ком не…
— Сирок? — выдохнула я. — Тысь моя майка. Ну так… а как же он?
— Не он, а его родной брат.
— Родной брат бывшего Верховного рыцаря Прокурата?
— Совершенно верно, Агата.
— Того, что в спешке ушел в отставку после инцидента с Велиаром?
— Угу. Но, это еще не все, — довольно откинулся на спинку скамьи Глеб. — Ты знаешь, как звучит девичья фамилия матери Ксении Штоль?
— Неужели? — выкатила я глаза.
Некромант скрестил на груди руки:
— Тоже Сирок. Она — их двоюродная сестра.
— Чтоб меня демони супрезел аних.
— Аних, аних, — зашёлся в смехе Глеб. — А теперь представь себе картину: дело инкуба Ясона всплывает на пересмотр, причем, межгосударственный. Вслед за ним непременно туда же — его бывший «мутный» покровитель. И всё вновь повторяется для только что, с таким трудом воссоединенного общего семейного «блага»… Ксения Штоль решает: давать ли ему ход?
— Ага, — почесав лоб, выдохнула я. — Она. В ее компетенции рассмотрение данного…вопроса… Да, тысь моя майка! Глеб!
— Что, ненавистница политики, преследуемая ей?
— А делать то теперь нам…
— Сложно.
— Будто я сама то не знаю. И… — вдруг, дошло до меня. — Ник…
— Конечно, он — в курсе. И, видимо, «кипит»?
— Еще как «кипит». Боюсь, как бы «крышку»… не сорвало. Вот теперь, по-настоящему боюсь, — потрясенно глянула я на Глеба.
— Та-ак, — медленно поднялся тот из-за стола. — На какое число вам назначили оглашение вердикта?
— Что? — рассеянно прищурилась я. — А, на двадцатое марта. Через день после свадьбы.
— Понятно, — протянул некромант. — Я-то на нее…
— Тебя повторно пригласить? С поклонами?
— Не надо, — оскалился Глеб. — Открытки достаточно. И мой тебе совет.
— Как моего «дважды бывшего начальника»?
— Как «погруженного на дно политики некроманта». Забудь.
— Что?
— Пока забудь. И готовься к своей свадьбе. А я попробую… по своим каналам. И… ты сейчас никуда не спешишь?
— Тысь моя майка! — подорвалась я из-за стола, зашарив по карманам. — Мне ж Варю из гимназии через пять минут! У нее танцы вот-вот… О-о!
Глеб, глядя на меня, лишь кудрявой головой покачал…
«Забудь»… Забыть… Всю следующую неделю у меня этот процесс получался с трудом. Хотя некромантский совет слово в слово был повторен и канцлером Исбургом. А потом жизнь нас с Ником так закрутила, что…
— А как меня зовут?
— Ты меня пугаешь, любимая. Вставай.
