Подцепил носком ботинка лямку сумки, ловко подбросил ее и перехватил рукой, закинув на плечо. Быстро запустил внутрь кисть и помрачнел. Установилась тишина.
— А вот это уже слишком, — зло процедил Рик.
Взглянул на Кернана, который с нарочито показушном удивлением шевельнул бровью.
— О чем ты?
Рика охватила злость. Неужели настоятель держит его за дурака? Какая наглость! Он крикнул:
— Ты прекрасно знаешь, Кернан! Карта! Где она?
— Какая карта?
— В моей походной сумке была карта мира. Ее здесь нет!
— Уж не хочешь ли сказать, что она исчезла по нашей вине? — прошипел Кернан, подавшись навстречу.
Рик услышал за спиной возню, но не подал вида, что заметил.
— Ну так давай, скажи это, — предложил Кернан. — Может, еще осмелишься заявить, что мы обманываем тебя здесь и сейчас? Может, захочешь уличить нас во лжи снова?
Рик медлил. Чужой дом — чужие правила. И хитрый настоятель явно рассчитывал спровоцировать на агрессию. Рик перевел дыхание и невесело рассмеялся.
— Мне нечего сказать. Когда в ложь истово верят, она становится истиной. Я ухожу.
Он сделал движение, чтобы развернуться, но прислужник настоятеля схватил его за плечо. Тут же рядом выросли конвоиры.
— Мы еще не закончили! — выкрикнул Кернан. В его глазах полыхнула жажда мщения. — Думал, так просто отделаешься? Решил, что можешь безнаказанно оскорблять святую обитель и прихожан?
Рик дернулся, но конвоиры держали крепко. В последние дни его почти не кормили, и сил сопротивляться не было.
— Я сразу понял твое бесовское нутро, — потряс пальцем настоятель, — едва ты въехал в ворота обители. Я наблюдал за тобой. Видел, как ты насмехаешься над нашей верой. Никто никогда не посмеет безнаказанно смеяться над нами! У тебя был шанс уйти целым и невредимым, но ты его упустил, друг Рик! Посмотрите на него, братья! — Кернан взмахнул руками, ликуя. — Зверь попался в капкан.
— Я варвар, — сказал Рик. — Вы не можете судить меня.
— Верно. Но мы можем обратить тебя в нашу веру. — Кернан вытянул руку, и в ладонь ему легла кисть с краской. — Именем святого Мауса посвящаю тебя.
Конвоиры бросили Рика на колени. Он безуспешно боролся, но силы оказались неравны. Кернан окрасил его лоб и щеки в желтое. Затем раскрыл свиток и стал читать древнюю молитву-посвящение. Рик метался, рычал, сыпал ругательствами и плевками.
— Теперь ты один из нас! Теперь мы можем изгнать из тебя порчу!
Толпа прихожан загудела.
— Пламя! — воскликнул настоятель.
— Пламя! — вторила толпа, осеняя себя знамениями. — Очищающий огонь.
Рик похолодел. Если это то, о чем он подумал, лучше тысячу раз погибнуть от холода и голода, как умирают рабы в клетках…
И вдруг в окно часовни влетел горящий факел. На улице раздался истошный вопль. В распахнутую дверь ворвался прихожанин. Его лицо было в крови.
— Огонь! — закричал он. — Там!.. Пожар! Они устроили пожар!
Люди тут же повалили наружу. Поднялся всеобщий шум. Второй горящий факел влетел в часовню и врезался прямо в толпу. Кто-то заорал от боли. Прихожан охватила паника. Люди заметались, сбивая друг друга с ног, пытаясь затушить факелы, но огонь быстро перекинулся на занавеси на стенах. Потянуло дымом.
— Спокойно! — крикнул Кернан, но его послушались немногие.
Большинство в панике рванулись к выходу, сбивая на своем пути стражу и вооруженную охрану настоятеля. Рик не стал ждать. Пока его конвоиры вертели головами, он кулаком оглушил одного и схватил со стола бласт и перевязь. Остальные попытались удержать беглеца, но Рик успел разорвать дистанцию и бросился к выходу, ввинчиваясь в толпу.
— Хватайте его! — вскричал Кернан, брызгая слюной от ярости.
Пространство часовни заволокло густым дымом. Уже горели перекрытия и деревянная утварь. Слышались крики:
— Это рабы! Они подожгли обитель!
Часовня быстро пустела. Когда Рик выскочил наружу, перед ним отрылось страшное зрелище. Несколько десятков рабов дрались с прихожанами насмерть. Часть клеток во дворе была взломана, но в других еще оставались заключенные, выбраться которым пытались помочь освобожденные. В основном женщины и старики, они сражались с такой яростью, что взрослые мужчины-прихожане отступали под их бешеным напором.
