— Дай угадаю: людям обители запрещено покидать ее пределы по собственному желанию и без сопровождения? Поэтому никто из вас никогда не видел внешнего мира и не выезжал дальше купольных городов. Большинство безграмотно. Приказы настоятеля должны строго исполняться. Никакого своеволия, только дисциплина и покорность. Вам внушают, что так вы приблизитесь к богу. Верно? Под страхом смерти запрещено трогать древние механизмы и учиться читать надписи. Так? Вы живете в изоляции, полагая, что вселенная ограничивается кромкой горизонта, за которой простирается пустота.
— У вас еще есть ко мне вопросы? — почти вскричал Поль.
— Вы страдаете от холода, — заключил Рик. — Я знаю, как вернуть тепло.
— Вопросы! Задавайте вопросы! — требовал Поль.
— Я могу сделать так, что вам не придется ходить по каналу за припасами и рисковать жизнями. Вы больше не будете мучиться от голода и заживете нормально.
— Вопросы!
— Но для этого придется рискнуть и отказаться от вашего культа.
Поль отшатнулся, пытаясь закрыть уши. Его качнуло к стене.
— Я знаю, что ты регулярно ходишь на все мессы и богослужения, Поль, — жестко произнес Рик. — Но не потому, что так горячо веришь в вашего Мауса.
Поль с ужасом посмотрел на него.
— А потому, что тебе нужен святой эликсир. Только с ним тебе становится хорошо.
— Вы — исчадие ада, — прошептал Поль.
— Знаю, — рассмеялся Рик. — У меня последний вопрос.
Поль сжался, словно в ожидании удара.
— Что настоятель хочет со мной сделать?
— Не знаю, — выдохнул Поль.
Рик секунду пытался поймать его блуждающий взгляд. Не получилось.
— Тогда ступай.
Поль недоверчиво покосился на Рика. Потом спиной попятился к двери.
— Зря вы это сделали, — печально сказал он. — Надо было подчиниться ему.
— Подчинение лишает воли, — презрительно бросил Рик. — Покорность — признак слабости. Это не мой путь.
— Я должен идти. У меня в отличие от вас дел по горло. — Поль развернулся к двери и постучал, призывая охранника. Снова послышались неторопливые шаги, и пока охранник приближался, Поль ни разу не пошевелился. Только сгорбился, вжимая голову в плечи.
— Поль, — позвал Рик. — Мир не такой, каким представляешь. Подумай над этим.
Ответа не последовало. Поль выскочил из камеры и торопливо захромал наверх. Рик представил, как мальчишка сейчас поднимается по лестнице с многочисленными передышками, хватаясь за стену, словно немощный старик. Рик видел, как из царства тьмы он постепенно возвращается в мир света, но этот бледный свет был сиянием холодного ноябрьского дня, не способным согреть. Там, наверху, раскинулся блеклый однообразный мир.
И сегодня этот мир дал кое-кому пощечину.
Довольный собой Рик повернулся на бок и уснул.
День близился к завершению. Так Рику подсказывали внутренние часы. Как и остальные чувства, отточенные до остроты сумраком его родины, они редко ошибались. Где-то далеко наверху пробил колокол. Один удар, два, три…
Колокол продолжал бить — особый знак. И когда в камеру ворвались шестеро мужчин, Рик уже стоял и ждал их.
— Привет! — улыбнулся он.
Его скрутили и поволокли наверх. Выбравшись на поверхность, конвоиры повели его к часовне, куда стекалась местная братия. К тому моменту, как конвойные подвели Рика к часовне, туда набилось порядочно людей. Двери часовни оставили распахнутыми настежь, чтобы с улицы задувал легкий морозный ветерок. Не мешкая, конвой провел Рика мимо рядов прихожан к кафедре, за которой возвышался Кернан, облаченный в ярко-красную хламиду с желтой крестообразной перевязью через грудь и меховым воротником. В руках настоятель сжимал бумажный свиток. Его бледное лицо было полно решимости довести начатое до конца.
Наконец колокол смолк, но эхо перезвона еще несколько мгновений гуляло по часовне, отражаясь от стен. Когда отзвуки исчезли в вышине, по толпе прокатился шепот. Кернан коротко кивнул.
— Братья мои! — провозгласил он, воздев руку над головой.
Установилась тишина. Лица людей обратились к настоятелю.
— Мои братья по вере! Сегодня мы собрались здесь, чтобы решить один важный вопрос. Этот вопрос касается человека по имени Рик, который не так давно явился в нашу обитель после страшного побоища на канале. Этот человек спас от гибели двоих наших, брата Поля и брата Петра. Он же помог нам доставить до обители миссию с провиантом, благодаря чему мы не погибнем от голодной смерти.
