| Разница та, что вместо насильной воли, соединившей их в школе, они сами собою кинули отцов и матерей и бежали из родительских домов; что здесь были те, у которых уже моталась около шеи веревка и которые вместо бледной смерти увидели жизнь - и жизнь во всем разгуле; что здесь были те, которые, по благородному обычаю, не могли удержать в кармане своем копейки; что здесь были те, которые дотоле червонец считали богатством, у которых, по милости арендаторов-жидов, карманы можно было выворотить без всякого опасения что-нибудь выронить. |
| Here were students who could not endure the academic rod, and had not carried away a single letter from the schools; but with them were also some who knew about Horace, Cicero, and the Roman Republic. | Здесь были все бурсаки, не вытерпевшие академических лоз и не вынесшие из школы ни одной буквы; но вместе с ними здесь были и те, которые знали, что такое Гораций, Цицерон и Римская республика. |
| There were many leaders who afterwards distinguished themselves in the king's armies; and there were numerous clever partisans who cherished a magnanimous conviction that it was of no consequence where they fought, so long as they did fight, since it was a disgrace to an honourable man to live without fighting. | Тут было много тех офицеров, которые потом отличались в королевских войсках; тут было множество образовавшихся опытных партизанов, которые имели благородное убеждение мыслить, что все равно, где бы ни воевать, только бы воевать, потому что неприлично благородному человеку быть без битвы. |
| There were many who had come to the Setch for the sake of being able to say afterwards that they had been there and were therefore hardened warriors. | Много было и таких, которые пришли на Сечь с тем, чтобы потом сказать, что они были на Сечи и уже закаленные рыцари. |
| But who was not there? | Но кого тут не было? |
| This strange republic was a necessary outgrowth of the epoch. | Эта странная республика была именно потребностию того века. |
| Lovers of a warlike life, of golden beakers and rich brocades, of ducats and gold pieces, could always find employment there. | Охотники до военной жизни, до золотых кубков, богатых парчей, дукатов и реалов во всякое время могли найти здесь работу. |
| The lovers of women alone could find naught, for no woman dared show herself even in the suburbs of the Setch. | Одни только обожатели женщин не могли найти здесь ничего, потому что даже в предместье Сечи не смела показываться ни одна женщина. |
| It seemed exceedingly strange to Ostap and Andrii that, although a crowd of people had come to the Setch with them, not a soul inquired, "Whence come these men? who are they? and what are their names?" | Остапу и Андрию казалось чрезвычайно странным, что при них же приходила на Сечь гибель народа, и хоть бы кто-нибудь спросил: откуда эти люди, кто они и как их зовут. |
| They had come thither as though returning to a home whence they had departed only an hour before. | Они приходили сюда, как будто бы возвращаясь в свой собственный дом, из которого только за час пред тем вышли. |
| The new-comer merely presented himself to the Koschevoi, or head chief of the Setch, who generally said, | Пришедший являлся только к кошевому ; который обыкновенно говорил: |
| "Welcome! | - Здравствуй! |
| Do you believe in Christ?"-"I do," replied the new-comer. | Что, во Христа веруешь? -Верую! - отвечал приходивший. |
| "And do you believe in the Holy Trinity?"-"I do."-"And do you go to church?"-"I do." | - И в троицу святую веруешь? - Верую! - И в церковь ходишь? - Хожу! |
| "Now cross yourself." | - А ну, перекрестись! |
| The new-comer crossed himself. | Пришедший крестился. |
| "Very good," replied the Koschevoi; "enter the kuren where you have most acquaintances." | - Ну, хорошо, - отвечал кошевой, - ступай же в который сам знаешь курень. |
| This concluded the ceremony. | Этим оканчивалась вся церемония. |
| And all the Setch prayed in one church, and were willing to defend it to their last drop of blood, although they would not hearken to aught about fasting or abstinence. | И вся Сечь молилась в одной церкви и готова была защищать ее до последней капли крови, хотя и слышать не хотела о посте и воздержании. |
