| He rarely led others into such hazardous enterprises as robbing a strange garden or orchard; but, on the other hand, he was always among the first to join the standard of an adventurous student. | Он редко предводительствовал другими в дерзких предприятиях - обобрать чужой сад или огород, но зато он был всегда одним из первых, приходивших под знамена предприимчивого бурсака, и никогда, ни в каком случае, не выдавал своих товарищей. |
| And never, under any circumstances, did he betray his comrades; neither imprisonment nor beatings could make him do so. | Никакие плети и розги не могли заставить его это сделать. |
| He was unassailable by any temptations save those of war and revelry; at least, he scarcely ever dreamt of others. | Он был суров к другим побуждениям, кроме войны и разгульной пирушки; по крайней мере, никогда почти о другом не думал. |
| He was upright with his equals. | Он был прямодушен с равными. |
| He was kind-hearted, after the only fashion that kind-heartedness could exist in such a character and at such a time. | Он имел доброту в таком виде, в каком она могла только существовать при таком характере и в тогдашнее время. |
| He was touched to his very heart by his poor mother's tears; but this only vexed him, and caused him to hang his head in thought. | Он душевно был тронут слезами бедной матери, и это одно только его смущало и заставляло задумчиво опустить голову. |
| His younger brother, Andrii, had livelier and more fully developed feelings. | Меньшой брат его, Андрий, имел чувства несколько живее и как-то более развитые. |
| He learned more willingly and without the effort with which strong and weighty characters generally have to make in order to apply themselves to study. | Он учился охотнее и без напряжения, с каким обыкновенно принимается тяжелый и сильный характер. |
| He was more inventive-minded than his brother, and frequently appeared as the leader of dangerous expeditions; sometimes, thanks to the quickness of his mind, contriving to escape punishment when his brother Ostap, abandoning all efforts, stripped off his gaberdine and lay down upon the floor without a thought of begging for mercy. | Он был изобретательнее своего брата; чаще являлся предводителем довольно опасного предприятия и иногда с помощию изобретательного ума своего умел увертываться от наказания, тогда как брат его Остап, отложивши всякое попечение, скидал с себя свитку и ложился на пол, вовсе не думая просить о помиловании. |
| He too thirsted for action; but, at the same time, his soul was accessible to other sentiments. | Он также кипел жаждою подвига, но вместе с нею душа его была доступна и другим чувствам. |
| The need of love burned ardently within him. When he had passed his eighteenth year, woman began to present herself more frequently in his dreams; listening to philosophical discussions, he still beheld her, fresh, black-eyed, tender; before him constantly flitted her elastic bosom, her soft, bare arms; the very gown which clung about her youthful yet well-rounded limbs breathed into his visions a certain inexpressible sensuousness. | Потребность любви вспыхнула в нем живо, когда он перешел за восемнадцать лет. Женщина чаще стала представляться горячим мечтам его; он, слушая философические диспуты, видел ее поминутно, свежую, черноокую, нежную. Пред ним беспрерывно мелькали ее сверкающие, упругие перси, нежная, прекрасная, вся обнаженная рука; самое платье, облипавшее вокруг ее девственных и вместе мощных членов, дышало в мечтах его каким-то невыразимым сладострастием. |
| He carefully concealed this impulse of his passionate young soul from his comrades, because in that age it was held shameful and dishonourable for a Cossack to think of love and a wife before he had tasted battle. | Он тщательно скрывал от своих товарищей эти движения страстной юношеской души, потому что в тогдашний век было стыдно и бесчестно думать козаку о женщине и любви, не отведав битвы. |
