Серега пожал плечами:
– Ну, если вы просите…
– Конечно, прошу, очень прошу. Дело-то простое, но – государственной важности, как вы сами понимаете. Договорились?
Попов кивнул, и Наместник продолжил:
– За усадьбу не беспокойтесь, вижу, как оглядываетесь. Дом отличный, и сад уже неплохой, мне тут тоже нравилось, пока Повелитель вам не подарил. Нет, нет, к вам никаких претензий, слово Повелителя – закон для его слуг. Да и не один у меня загородный домик, господин капитан, не один, хе-хе-хе. Есть и побольше этого, хе-хе. За всем имуществом пригляд нужен, заодно и за вашим прослежу, не переживайте, выполняйте свой долг, а Повелитель без награды не оставит.
– Благодарю, господин Наместник, – поклонился Серега, – и разрешите откланяться, обоз уже далеко ушел.
– Конечно, конечно, – замахал руками вельможа, – догоняйте. Вы по своим делам, и мы – по своим. Ох, чуть не забыл! Повелитель вам велел передать.
В руках Наместника появилась шкатулка из черного дерева.
– Сейчас не открывайте, лишних глаз много. Повелитель сказал, что вы все поймете, и кроме вас эта вещица никому не нужна. Вот ключик.
Замысловатого вида ключ перекочевал в потайной кармашек Серегиной куртки и присоседился к эльфийскому кольцу.
– Ну, теперь все. До встречи, господин капитан.
Когда кортеж Наместника канул в темноту, к Попову подъехал Гудрон:
– Все в порядке, господин?
– В порядке, – хмыкнул Серега, – поехали. Кстати, откуда у тебя такой большой ножик взялся, да еще так неожиданно?
– Снежинка из тележки захватила, – хохотнул урук, – и в руку мне успела вложить. Вовремя успела, этот придурок психованный уже примеривался, как мне башку снести. Огонь-баба, как раз для меня.
– Я все слышу, клыкастый, – донесся из тележки голос кхандки, сопровождаемый хихиканьем Ареты.
– А я и не скрываю, – громко откликнулся Гудрон, – люблю таких.
– Урук из Мордора кого-то любит. – В голосе кхандки в единое целое спаялся сарказм и удовольствие. – Я сейчас умру от смеха.
– Можешь смеяться, – согласился орк, – мне нравится твой смех.
Так и поехали, не торопясь догнав обоз на первом привале. Наместник оказался прав, Гудрон тут же нашел компанию боевых друзей. Снежинка с Аретой задернули полог тележки, скрываясь от любопытных, а Серега решил размяться после верховой езды. К полуночи обоз уже выбрался за пределы Нурненского оазиса, и вокруг шелестела травами весенняя степь, заливаемая лунным светом.
Далеко Попов не ушел, за ближайшей телегой натолкнувшись на начальника обоза.
– Тысяча тысяч извинений от недостойного слуги великого Повелителя! Во имя Мелькора Потрясателя, простите неразумному слуге Мордора недавнюю дерзость, ибо не смог я узнать в темноте столь славного полководца, да покроются бельмом мои глаза за это!
– Ладно, – отмахнулся Попов, – извинения приняты. Мы тоже слегка погорячились.
– Нет, нет, это только моя вина, господин капитан, но я искуплю ее! Господин капитан торопится на запад, и мы торопимся! Быстро поедем, очень быстро! Через пять ночей уже на Перекрестке будем! А там – раз-два, и уже Ородруин видно. Быстро доедем. Обоз сдам, поеду врагов рубить. Справа, слева, вот так, вот так, – замахал руками Агыр, – всех побьем, всех! Большую добычу возьмем, эх, хорошо!
– А если тебя? – поинтересовался Серега.
– Что меня? – не понял харадрим.
– Саблей – вот так, раз-два. Или стрела прямо в глаз – хрясь, и мозги наружу?
– Эээ, – отмахнулся Агыр, – не пугай. Когда твое «хрясь» будет, меня уже в этом мире не будет. Чего бояться? Иди Тариона пугай, он первый раз на войну едет.
– Какого Тариона?
– Вон, в возке сидит. Его Наместник отправил. Шибко сильно боится, того и гляди в штаны наделает, но важный такой. Почти как сам Наместник, – захохотал харадрим и пошел дальше вдоль обоза, похлопывая нагайкой по пыльному сапогу.
Попов не смог отказать себе в удовольствии и заглянул в указанный Агыром возок, напоминавший увеличенную детскую коляску. Разглядеть кого-либо было невозможно, зато голос чиновника Серега узнал сразу.
– Доброй ночи, господин капитан. Решили лично убедиться, как Наместник держит слово? Держит, как видите.
