Попов явственно почувствовал, как начали дрожать колени, и поспешно опустился в кресло. Горло неожиданно осипло.
– Ты думаешь, это конец, Гудрон-батыр?
Урук прошелся из угла в угол, потирая бритый затылок. Остановился у окна и застыл, рассматривая сверкающий на солнце Нурнен. Чем дольше длилось напряженное молчание, тем хуже становилось Попову, уже наяву чувствовавшему ласковое прикосновение пальцев Бхургуша. Наконец Гудрон глубоко вздохнул и повернулся к Сереге:
– Есть два варианта развития событий, господин. Первый – это настоящий эльфийский шпион. Как он сюда попал – ума не приложу, да и не наше это дело. Пусть разбираются те, кому это положено по должности. Наше дело – грамотно его взять, чтобы не успел руки на себя наложить, стервец.
Второй вариант – это проверка, причем проверяющие знают многое из того, что мы хотели бы прочно забыть. Знают, но почему-то продолжают проверять. Если бы уверены были, что мы спелись с врагами, – медлить бы не стали, уж поверьте. И с этой точки зрения нам тем более надо вязать этого молодца и тащить куда следует.
У Попова слегка отлегло от сердца. В деле просматривался только один выход.
– Займешься этим, Гудрон-батыр?
Урук хмыкнул и демонстративно хрустнул сплетенными в замок пальцами:
– Не вас же заставлять, господин. Для чего еще нужен телохранитель? Но понадобится ваша помощь.
– Какая? – съежился в кресле Серега. – Учти, я в единоборствах не силен.
– Засада нужна, господин. Если мы его сейчас схватим, доказать, что он шпион, будет трудно. Ваше слово против его. Конечно, ваше весомее, а если это просто проверка, то и следствия никакого не будет. Но если это эльфийский прихвостень, без доказательств будет трудно его прижать.
– Да ну, – невесело усмехнулся Попов, – у вас в Лугбурзе такие виртуозы…
– Так-то оно так, – согласился орк, – да только, чтобы в пыточный подвал попасть – основания нужны, и немаленькие. Иначе можно всех подряд туда тащить. А палачу тоже отдых нужен, он ведь не железный. Да и под пыткой такого наплетут, что век разбирать придется, и все впустую.
– А тебе «момент истины» нужен, – вспомнил Серега так давно прочитанную книгу, – с поличным хочешь взять? На месте преступления? Шпион охмурял капитана Мордора и был схвачен доблестным телохранителем?
– Именно так, – серьезно подтвердил урук, – охмурял и был схвачен.
Попов с сомнением покачал головой:
– Ну, предположим, что это лучший вариант, в чем лично я совсем не уверен. Но как ты себе представляешь засаду?
– Назначьте ему встречу. Скажите, что собираетесь уточнить кое-какие детали. Пусть подробнее расскажет об Этель. Остальное – мое дело.
– Вот именно, – нахмурился Серега, – подробнее расскажет об Этель. В том числе о том, кто и как ее спас. Самим голову в петлю сунуть? Может быть, ты его убьешь, Гудрон-батыр? При попытке к бегству, например.
Теперь нахмурился орк:
– Никто не поверит, что я его мог настолько упустить, что пришлось убивать. Кроме того, вы, наверное, не знаете, но Повелитель умеет разговаривать и с мертвыми. Ему не нужно все тело, достаточно не совсем истлевшей головы. Правда, чем больше дней прошло с момента гибели, тем меньше глубина памяти. У эльфийского шпиона и вовсе может стоять ментальный блок на этот случай, но обстоятельства своей гибели он точно сумеет рассказать.
– Так что делать? Мы его возьмем, а он нас сдаст с потрохами, Гудрон!
– Я же не зря столько думал, господин, – довольно прищурился урук, – пусть рассказывает. А мы скажем, если нас спросят, конечно, что думали, что участвуем в мудрой игре Повелителя по засылке шпиона во вражеский лагерь. Я все возьму на себя, господин, в конце концов, вы в этом почти не участвовали и даже пострадали от ее рук. В крайнем случае, меня обзовут дураком, разжалуют из телохранителей в простые десятники и отправят в действующую армию. А к войне мне не привыкать. Ну, согласны?
– Делай, как знаешь, – обессиленно махнул рукой Попов, – когда его звать и куда?
* * *
Встречу с садовником назначили поздно вечером. Попов вышел якобы прогуляться на сон грядущий, и парнишка уже ждал его в самом конце дальней аллеи.
