Мы с Мари-Солей пытались жить. Нас выгнали из рая, которым нам казалась вилла отца с ее огромным садом и прекрасными манговыми деревьями. Отец объявил нам, что хотел бы вернуться домой провести необходимый ремонт после сезонного урагана. Но на самом деле он действовал под давлением Ники, обвинившей свекра в том, что тот предоставил кров моей любовнице, а она, Ника, моя единственная, законная супруга перед Богом и людьми. Отец ее послушал.
Мы хранили в нашей памяти воскресные дни, когда, опьяненные прекрасной погодой, накрывали стол под деревьями и вкушали синеву небес и кудрявость облаков. Вино заставляло нашу кровь петь, мы ощущали небывалое единение со светлой прозрачностью воздуха, а наши слова были похожи на радужные мыльные пузыри. Казалось, что миндальное дерево, раскинувшее над нами шатер своих ветвей, красные искры цветов гибискуса, мягкая трава, по которой мы ступали, проказливые дрозды — все участвуют в празднике, о котором знали только мы. Затем мы возвращались в прохладу дома, лучащиеся желанием, и начинали создавать новые миры. Они рождались из нашего дыхания. Мы были детьми солнца нашей страсти. Наши объятия заставляли греметь гром, сверкать молнии в безоблачном вечереющем небе.
Мы хранили в памяти ночные купания. Море ласково протягивало нам руки, и мы беззаботно плясали под музыку звезд, не замечая ничего, кроме лунного света и легкого бриза, сливающихся с дрожью наших поцелуев и ласк.
Мы хранили в памяти ранние утренние часы, овеянные ароматом свежесваренного кофе и журчанием музыки. День открывал для нас мешок Деда Мороза, и мы бежали ему навстречу, уверенные, что получим в подарок всю радость нашего счастливого детства.
Мы хранили в памяти бурлящую от полноты жизни кровь, убыстряющую свой бег от безграничности наших обещаний и замедляющую его лишь для того, чтобы насладиться праздником, струящимся из наших глаз, готовых запечатлеть каждое мгновение.
Никто не мог отнять у нас этих эмоций и переживаний, которые мы погрузили в лодку нашего времени. И это время принадлежало только нам, в нем не было Ники со словами клеветы, которые она вливала в уши окружающих, не было мин, заложенных судом и взрывающихся у нас под ногами… Время принадлежало нам, но не как собственность, а как имущество, предоставленное в пользование.
Нас изгнали из земного рая. Мы укрылись в другом саду, захватив с собой в багаже лишь людскую злобу. Ника хохотала, представляя, сколь мы беспомощны — без денег, без планов на будущее. Она хвасталась, что живет в самом престижном районе города, в скандальной роскоши, пользуясь столовым серебром и золоченой посудой. Она заворачивалась в дорогие ткани, демонстрируя каждому, что ей удалось избавиться от удручающей нищеты супружества. Она торжествовала, как величайшая из королев, которой удалось вернуть трон, унесенный бурей революции. Она разрабатывала планы баталий, сотрудничая со всеми прославленными генералами человеческой истории. Она подсчитывала козыри, оказавшиеся у нее на руках, манипулировала своими пешками, вдохновляла своих сторонников, начищала до блеска оружие и складировала боеприпасы. Не обращая внимания на всю противоречивость собственных слов и поступков, она воспевала свою счастливую долю и при этом преследовала нас, как самых страшных злодеев.
Мари-Солей невозмутимо глотала горькое лекарство отвратительных слухов. Про нее говорили, что она ворует чужих мужей. Ее обвиняли в том, что она до сих пор спит с бывшим супругом. Доброжелатели уверяли, что ее ребенок терпит тысячи мучений. Ей шили наряды из клеветы и трепали ее имя грязными языками. Ей в спину втыкали кинжалы мерзких слов. Но она не сгибалась под ударами судьбы, продолжая возводить вокруг нас прочные укрепления, способные выдержать осаду тысячелетней войны. Она спокойно держалась, вычерпывая лишнюю воду из нашей утлой лодки и заставляя ее держаться на волнах. Непробиваемая уверенность в правильности выбранного пути. Упорство. Убежденность в том, что мы доберемся до суши. Мы гребли веслами нашей надежды, не сомневаясь ни на секунду: уж если нам удалось встретиться в этом бушующем море жизни, то нам суждено найти землю обетованную.
