– Доброе утро!
– Доброе-то оно, доброе, – хмуро сказала бабушка, распуская ножом на лучины берёзовое полено, – только вона как затянуло! Эдак и пол у курей к обеду зальёт. А ну, загляни в подпол, не сыро ещё?
Подполом у нас называлась неглубокая ниша под полом, в тупике «колидорчика», где висел на стене электрический счётчик. Там на полочках и «приступочках» хранились бабушкины закатки и бутыль с молодым вином в плетёной корзине.
Я взялся за кольцо сразу двумя руками, дёрнул и чуть не упал. Деревянная крышка ещё не успела разбухнуть и легко поддалась.
– Куды ж ты поперэд батьки?! – Дед поддержал меня за спину и мягко отстранил в сторону.
Был он в вязаных тёплых носках, но уже без плаща. Только руки холодные.
Из подвала пахнуло сыростью. По центру бетонного пола проступило большое пятно.
– Ну что там? – забеспокоилась бабушка. – Мы завтракать будем сегодня? Где ваши дрова?
Через полчаса всё устаканилось. Корзину с вином и закатки, стоявшие в самом низу, дед убрал в безопасное место. В печке занялся огонь. По комнатам осязаемо разливалось ласковое тепло. На плите закипал чайник, шкворчала яичница с салом и вчерашней толчонкой. Да и ватрушки бабушки Кати пришлись как нельзя кстати.
– И откуда такая напасть? – с тревогой спросила бабушка, поглядывая в окно. – Вечером было вёдро, а ночью уже – страх господень! Как всё одно, небеса прохудились.
– Снег растаял в горах, – пояснил дед. – Пора бы уже ему. Вот увидишь, к обеду развиднеется, и пойдёт по реке большая вода.
После ложки лекарства он заметно повеселел. Мне казалось, а может, хотелось казаться, что оно ему шло на пользу.
В годы моего детства всю улицу не топило. Проблемными были только дома, граничащие с островком. При строительстве железной дороги с этих участков брали землю на насыпь, и они оказались в низине. Грунтовка, проходящая мимо смолы, была выше уровня нашего огорода метра на полтора.
Наводнение начиналось с лужи. Она вырастала в районе сортира. По мере её растекания до всего участка земли вода появлялась в подвале. К вечеру она поднималась сантиметров на сорок, иногда больше, в зависимости от того, насколько снежной была зима. Речка бурлила и всегда выходила из берегов в самом начале улицы, перед двором Раздабариных. Её всем обществом расчищали и углубляли кювет до самой протоки, ведущей на островок. Он тоже покрывался водой. Течение уносило картофельные кусты, и ветки гибкого ивняка кланялись им вслед, будто прощались.
Так случалось с периодичностью в четыре-пять лет. Иногда река подходила почти к порогу. Но подтапливала нас не она, а грунтовые воды. Тяжелей всех приходилось бабушке Кате. Она каждое лето «бросалась под танк»: огораживала стены листами шифера, а низкий порог – мешками с песком.
К концу завтрака ливень начал стихать. Посветлело. Отголоски грома уже перекатывались где-то у горизонта. Пятно влаги в подвале превратилось в прозрачную лужицу.
– Пойду на речку взгляну. – Дед надел сухие носки, облачился в плащ и нырнул в сапоги.
Хлопнула дверь. Такое оно, раннее лето. Хорошо хоть, ему на дежурство не сегодня, а завтра в ночь. Все выходные пробудет дома.
Наконец проглянуло солнце. У калитки зауркал Витька Григорьев. Я постоял над своими сандалиями, подумал и вышел на улицу босиком. Земля была тёплой. Между пальцами ног сочилась жидкая грязь.
– Ну, кто там опять помер? – спросил я вместо приветствия.
– Почему обязательно помер? – обиделся Витька и спрятал руку в карман, типа передумал здороваться. – Мамка ходила в новую школу. Буду учиться в 6-м «Б». Из нашего класса туда переходят одни девчонки: Тарасиха да Бараненчиха с Дылдой. Из пацанов пока никого. Вот я и пришёл разведать насчёт тебя. Скучно же одному!
– Не знаю пока, – честно признался я. – К нам не приходили ещё. Да и сегодня вряд ли придут. Тут видишь, какая пасека. Мне кажется, как мамка приедет, она разбираться будет, кто из нас с братом в какую школу пойдёт.
– Кто ты сказал? Гля! И действительно, похоже на пасеку: полная дорога людей, только что не жужжат. А мамка твоя когда приезжает?
– Не скоро. Она ведь в вечерней школе работает. Надо ещё экзамены принять у людей, квартиру сдать государству, вещи собрать и отправить сюда контейнером. Да и дорога неблизкая: почти через всю страну, поездом «Владивосток – Адлер». Я по ней раза четыре ездил, поэтому знаю.
