О череповецких болотах, сводящих людей с ума, было известно еще с давних времен. Если верить местным преданиям, безумие на людей насылает некогда появившийся на болотах загадочный дух.
Первыми его убийственную силу испытали на себе проезжие купцы, которые с караваном товара двигались по дороге, подходившей к болотам. Стоило только им приблизиться к этим болотам, как купцов охватила паника и, побросав свои товары, они убежали прочь от гиблого места. Местное население вспоминает, что потом все эти товары были обнаружены нетронутыми в обозах на берегу болот.
Постепенно они стали оказывать воздействие и на жителей окрестных сел, а затем и самого Череповца, особенно, если люди подолгу оставались на болотах. Первые данные о влиянии болота на человеческую психику стали появляться еще в середине позапрошлого столетия; один местный учитель, к моменту составления своих записок уже сошедший с ума, подробно описывал, каким образом негативная энергия местности воздействовала на него и его отца. С его слов, торфяное дурно пахнущее болото полностью подчиняло себе разум человека, заставляло его делать немыслимые по жестокости поступки, которые, будучи в здравом рассудке, никто совершать бы не стал.
По данным дореволюционной статистики, в Череповце в среднем было отмечено в 3 раза больше самоубийств, чем в любом другом регионе страны. Причем если в остальных областях люди в основном вешались, то в Череповце или его окрестностях наносили себе черепно-мозговые травмы топором или другими не менее острыми и тяжелыми предметами.
Главная особенность череповецких болот — их полная безжизненность. На них практически не растут ягоды, на деревьях не селятся птицы, к ним незачем идти и человеку, но тем не менее они словно тянули людей к себе.
Наиболее отважные пробовали брать торф с болот для исследования, однако вместо фактов получали неуемную головную боль. Как замечали исследователи, у них также возникало депрессивное состояние. Торф с череповецких болот пробовали исследовать и в петербургских лабораториях, тесты показали наличие в торфе высокоорганизованной жизни непонятного происхождения. Однако что именно заставляет людей сходить с ума, не установлено до сих пор.
В России небольшой дачный поселок Переделкино хорошо известен. Еще в 1930-х гг. удаленный от густонаселенной столицы район, окруженный со всех сторон девственными лесами, облюбовали представители творческой интеллигенции: Борис Пастернак, Булат Окуджава, Вениамин Каверин, Исаак Бабель… Список знаменитых писателей, проживавших в Переделкино, можно продолжать еще долго.
Однако только небольшая часть ученых и местных жителей знают Переделкино и с другой стороны: не как историко-культурный заповедник, а как аномальную зону, в которой происходят непонятные с точки зрения современной науки явления.
Сама зона находится не в поселке, а примерно в километре от нее, в густом лесу; отыскать ее не так-то просто, так как путь к небольшой элипсообразной поляне длиной в 200 м преграждает непроходимая стена из засохших деревьев и валежника. Однако человеческое любопытство и жажда наживы способны преодолеть и не такие дебри, и с недавнего времени поляну облюбовали для проведения своих раскопок так называемые «черные следопыты», разыскивающие старинные захоронения с предметами, представляющими большую ценность.
Причиной такого интереса к лесу под дачным поселком стали братские могилы солдат наполеоновской армии, отступавшей после неудачного взятия Москвы. Тогда, осенью 1812 г., французская армия, деморализованная грабежами и бесчинствами в непривычно пустынной Москве, начала свое отступление в Европу Уходить приходилось в спешке, месяцы разгульной жизни превратили боеспособное войско в усталых и апатичных солдат, с трудом подчинявшихся дисциплине, тогда как отдохнувшая и набравшаяся сил кутузовская армия начала активное и успешное наступление. Французские солдаты умирали и от обострившихся болезней, и после кровопролитных стычек с русскими; для того чтобы похоронить их, как подобает подданным Французской империи, не было ни сил, ни времени, ни возможностей, и их закапывали в братских могилах, а сверху насыпали курганы.
