— Если вы будете поминутно смотреть на часы, мы никогда не кончим, Риордан.
Крэйг натянул манжету на золотой браслет.
— Я только что заметил, что уже пятый час. Вы пропустили ланч.
— Переживу. Вам придется торчать здесь всю ночь, если не будет помощи.
— Вот как? Это моя проблема.
— Так что лучше пользуйтесь рабским трудом, пока вы его имеете. Я ухожу в пять. Обедаю с Харви. Мы одни, ни детей, ни свекрови. Так что даже для вас, как я вас ни обожаю, я не могу остаться допоздна.
— Эй, а разве я просил?
— Нет.
Она поправила огромные очки.
— Но я ненавижу оставлять вас одного со всем этим. Не ради вас, а ради себя. Если вы будете работать всю ночь, завтра будете ворчливее старого медведя. И работать с вами будет еще труднее, чем с ним.
Она подождала, ожидая, что он ответит оскорблением на оскорбление. Он пропустил повод.
— Вы заболели, — сказала она обеспокоенно.
— Я? Да нет, все прекрасно.
— По-моему, я никогда не видела вас таким рассеянным.
— Просто думаю, — честно признался Крэйг.
Вплоть до этого момента он думал о маленьком бочонке динамита, который он подложил в другой кабинет, в другом конце города. С минуты на минуту он ожидал телефонного звонка.
В ожидании он задумчиво оценивал отношения со своей помощницей. Когда он взял Вирджинию на работу, она говорила с ним в почтительных, благоговейных тонах. Однако его божественный статус недолго продержался. Джинни видела его в худшие минуты и не дала бы кошачьей задницы за его шестизначные доходы и дюжину титулов на дверях кабинета. Она могла быть едкой и прямой, но дела вела великолепно, и Крэйг знал, что она любит свою работу.
Он давно должен был сообразить, что у Карен работа такая же. Она тоже работала в офисе для одного из руководителей компании. В принципе Карен была создана для бизнеса: она быстро и четко думала, обладала энергией смерча, отличалась компетентностью и спокойствием в моменты кризисов и блестяще управлялась с людьми.
Поскольку она никогда не жаловалась, Крэйг всегда считал, что она любила свою работу. Теперь он не был так в этом уверен.
Он смутно вспомнил случай, происшедший два года назад, когда Вирджиния чуть не оставила его. Брэкен, скользкий говорун из бухгалтерии, преследовал ее сексуальными намеками. Когда Крэйг узнал, в чем дело, он уволил нахала и прочел своей помощнице строгую нотацию за то, что она не рассказала все ему. Потрясенная Вирджиния ответила, что такие вещи случаются в офисах и она надеялась справиться с этим сама.
За эти годы какой-нибудь конторский донжуан наверняка приставал и к Карен. Карен была красива, безнадежно добра от природы и горда сверх всякой меры.
Карен скрывала от него даже тени трудностей. Она приносила домой вести о повышениях и успехах, но никаких неприятных служебных историй или намеков на то, что работа ее не вполне удовлетворяет.
Весь день его грызло то, что он ни разу не привязал ее к стулу и попросту не спросил, нет ли у нее мечты, надежд, целей в какой-нибудь другой области. Как мог он не знать такой важной вещи о женщине, на которой был женат?
Телефон зазвонил. Он вскочил на ноги, заработав испуганный взгляд Вирджинии.
— Я ждал звонка. Я поговорю от тебя, — проговорил он быстро.
Чтобы достичь двери, ему пришлось переплыть бумажный океан, но в боковом кабинете было пусто и тихо. Он ухитрился схватить трубку на третьем звонке.
— Риордан слушает.
— Его-то я и хотела.
Он уютно расположился с трубкой около уха, чувствуя, как углы рта начинают кривиться в ухмылке. Реальность оказалась даже лучше, чем ее предвкушение. Женский голос на другом конце был знакомый энергичный альт, полный досады:
— Цветочник доставил цветы на мой стол сегодня после обеда, — проинформировала его Карен.
— Да-а?
Он забыл Вирджинию, забыл работу, мысленно рисуя себе Карен, которая очень заботилась о том, как одеваться на работу, зачесывала кверху волосы, носила убийственные каблуки — это была ее слабость — и строгий деловой костюм без всяких штучек. Выглядела она при этом компетентной, эффектной, исполненной несокрушимого самообладания, и нужен был солидный заряд динамита, чтобы вызвать эту неуверенную дрожь в голосе.
