Сытый мир - страница 100

Шрифт
Интервал

стр.

— Да-да… это ты знаешь… А то, что это пивная убийц…

— В самом деле?

— Да. В этом году перед самым закрытием зашёл тут один и хотел купить пачку сигарет в автомате…

— Ну и что?

— А тут был другой парень, он как раз сидел у стойки, там, где ты сейчас. Он вьггащил свой пистолет и укокошил того бедолагу. Просто так. Понятно? Они даже не знали друг друга.

— Ты хочешь меня испугать?

Она смеётся.

— Думаешь, я тебе вру? Спроси у любого, кто хочешь подтвердит.

Все в пивной медленно закивали, мол, этой истории непременно нужно верить.

Женщине, которой на вид было лет тридцать пять, принесли её пиво. И тут она только и начала по-настоящему свой рассказ.

— До восемнадцати я была в монастыре, да? А потом ещё раз была в монастыре, до двадцати одного…

Она уронила голову на руку и стала тереться о неё лбом. Её маленькие глазки были словно красные рыбки в мутной жиже.

— И вот тогда-то и появился мой первый и последний мужчина. И я ему дала. А чистота — то — всё! Как не бывало.

Я слушал её с удовольствием. Она сильно косила. Левый глаз целил вверх, а правый наискосок вниз. Ткким же образом вели себя её груди под неопрятной блузкой. Мне нравятся искажённые формы. По крайней мере, они необычны.

— Тринадцать лет я была замужем, да? А потом он втюрился в одну морскую корову! Только потому, что она моложе… Прикинь, соседи позвонили мне в рождественский вечер, чтобы сообщить, что он трахается с другой! Ну, и разве я позволю кому — нибудь обманывать меня, да? В наше-то время! Заболеешь тут!

О боже. Как печально. Следующее пиво запишется на мой счёт, это ясно.

Она на радостях запечатлевает у меня на губах свой вонючий поцелуй. Чтобы тут же добавить:

— Веришь ли, можешь меня трахнуть, будь ты неладен!

Какое счастье.

Слева подходит один из старых хиппи и чокается со мной.

— Э — да ты парень что надо, в порядке! Хочешь, покажу тебе что-то?

— Валяй, показывай.

— Это большая тайна. Лишь немногие знают. Но тебе я покажу!

— Ну, так что же это?

— Знаешь «камикадзе»? Этот напиток изобрёл я лично. Агнес сейчас для нас сделает два!

Агнес — так зовут польскую барменшу Она пожимает плечами. Она не знает, как смешивать этот «камикадзе». И хиппи, у которого отсутствуют три перед них зуба, перегибается через стойку своим худым, длинным телом и выставляет передо мной два водочных стаканчика. Начинается тяжёлая процедура. Потому что из всех бутылок, какие стоят на полках, надо налить в стаканчики по нескольку капель. Если кто интересуется, я хорошо запомнил рецепт этого коктейля. «Камикадзе» — это полный стаканчик из равных частей рома, водки, бренди, коньяка, корна, джина и шотландского виски.

Он торжественно протянул мне своё творение.

— Хоп и ух! Банза-а-а-ай!

У-у-ух…

Он рассказывает, что в свои тридцать девять лет уже ранний пенсионер.

— Я работал на железной дороге, и вот однажды док мне и говорит: либо, говорит, вы пройдёте курс лечения, либо я возбуждаю судебный процесс и увольняю вас! Я ему говорю: всё что угодно, док, только не курс лечения! Док говорит: ну, хорошо, но я вам предсказываю, вы потеряете все доходы и компенсации! Я говорю: ну, хорошо, док, я поразмыслил, так уж и быть, я пройду этот курс лечения! Док говорит: не-е-ет, теперь я на это уже не согласен! И что же дальше? Я выиграл судебный процесс! Я получаю полную пенсию служащего!

Это красивая история. В кои-то веки. И хиппи, зыблясь, удаляется, чтобы в который уже раз брататься с другим хиппи. Вместе они поют «Smoke on the Water*.

А старик, который от этого проснулся, выкрикивает на военный манер:

— Говно не портится!

Монастырская карга корчит рожи. Теперь-то уж она действительно готова, сползает со стула и тащится к выходу.

— Счастливо снюхаться! — бормочет она на прощанье.

Все делают ей ручкой.

А старик орёт:

— Много зайцев — зайчихе смерть!

Переиначив на свой лад «Много волков — зайцу смерть!».

Он ухмыляется в лужу шнапса на гладкой поверхности стола.

Мне хорошо здесь. Я не опасаюсь никакого подвоха. До тех пор, пока не появляется этот долговязый, прыщавый парень.

Ему самое большее двадцать, он коротко острижен и принадлежит к числу тех, кто сперва пять раз обежит взглядом все подробности и детали пивной, прежде чем выберет себе место.


стр.

Похожие книги