— Я не Элеонора! Я — Алиенора! — живо возразила кроха. — Мое имя происходит от латинского alien, что означает «иной».
Людовик Толстый огорченно вздохнул, вспоминая оставленного в Париже сына. Тот был немногим старше маленькой красотки, но, по утверждению наставников, успехи его в латыни, греческом, да и всех прочих науках оставляли желать лучшего.
— А еще Эгре сказал, — без запинки тараторила Алиенора, обращаясь то ли к отцу, то ли к его гостю, — что сын короля Франции — мой будущий муж.
Король удивленно поглядел на хозяина дома, погладил по голове не по возрасту смышленую собеседницу и ответил, вымученно улыбаясь:
— Может быть, очень может быть.
— А он умный?
— Да… — утвердительно кивнул государь.
— А он Вергилия читал? А моего деда — графа Пуату? А Серкамона?
Людовик Толстый прикусил губу и молча кивнул. Досада сменилась глухой обидой. Он закрыл глаза, представляя своего несмышленого долговязого сына, только и знающего, что читать молитвы. Увы, Людовик-младший мало подходил этой не в меру разумной малышке, но владения от Эндра до Нижних Пиренеев…
«Бог даст, и мальчик станет хорошим королем».
— Иди, Алиенора, иди, — догадываясь о причине молчаливости гостя, Гийом Аквитанский подтолкнул дочь к выходу. — Скажи брату, что я возьму на охоту вас обоих.
Часом позже король Франции, задыхаясь от гнева и излишней тучности, ходил взад-вперед по отведенным ему дворцовым покоям.
— Это невыносимо! Я должен возвращаться в Париж. Я чувствую себя деревенщиной, приехавшим в столицу к богатым родичам! Что ж, пусть он знатнее меня и не считает каждую монету, но я — король! И я незамедлительно желаю отправиться туда, где это ни у кого не вызывает сомнений.
— Но следует окончить разговор о брачном союзе, — урезонивал его аббат Сугерий.
— Мне этот договор — кость в горле! — выходя из себя, закричал Людовик, но тут же смолк, осознавая глупость брошенных в ярости слов. — Что слышно из Парижа?
Аббат Сугерий тяжело вздохнул:
— Увы, новости не радуют.
— Очередной мятеж? Кто на этот раз?
— Нет, мятежа нет, — успокоил короля советник. — Но верный человек, состоящий при аббате Клерво, сообщил, что несколько десятков нормандских баронов под предводительством старого де Вальмона обратились к Бернару с просьбой отрешить их от вассальной клятвы французской короне и принять под знамена Божьего воинства.
— Они намерены нашить крест и отбыть в Святую Землю? — недоверчиво спросил Людовик.
— Относительно их желания стать крестоносцами мне ничего не ведомо. Весьма похоже, что их «Святая Земля» находится здесь — во Франции.
— Проклятые ублюдки! — сквозь зубы прорычал король.
— Но это еще не все, — перебил его Сугерий. — И, вероятно, не самое худшее.
— Куда уж хуже…
— Как мне доложили из Парижа, барон де Белькур, которому вы поручили надзирать за воспитанием наследника…
— Что с ним?
— Жив-здоров. Но он также ездил с молодым Людовиком в Шампань. Причем ездил скрытно, известив всех при дворе, что направляется с принцем на моления в Сент-Вексен.
— Они что, тоже были у Бернара?! — побагровел Людовик.
— Этого я пока не знаю. Но в ближайшее время буду знать.
— Так поторопитесь! Проклятие! Гнойный прыщ этот Бернар… — Король сжал кулаки. — Если вдруг выяснится, что де Белькур с наследником ездили в Клерво, — он замолчал, обдумывая, что должно прозвучать, — если выяснится, что они были в Клерво, — повторил король, — де Белькура — в подземелье! До конца его дней! А Бернар… — Монарх закусил губу. — Дьявольщина, где этот чертов легат?!
Анджело Майорано прислушался:
— Кто-то скачет. Должно быть, ваш херсонесский обожатель.
— А если не он? — Никотея оглянулась, раздумывая, сможет ли быстро укрыться среди обвисших ветвей расколотого дуба.
— Не волнуйтесь, блистательная севаста, мои люди хорошо знают дело. Если это не он, то сюда не доедет.
— Они что же, убьют его?
— Зачем же? — Майорано невольно удивился будничному тону, каким были произнесены слова о смерти ближнего. — Конь может упасть, всадник — зацепиться за ветку… да мало ли что.
В кустарнике вскрикнула испуганная птица.
— Все хорошо, моя герцогиня, это Гаврас. Я удаляюсь, но буду здесь неподалеку. Крикните, если понадоблюсь.
