- Что, парень, подбираешь украшения для своей свадебной юрты? - с лукавым блеском в глазах осведомился Маффео.
- А вы посмотрите на этот узор, - ответил Петр с нотками возбуждения в своем обычно ровном голосе. - Не этот ли самый символ начертан в свитке великого хана и на амулете голубоглазого великана - который он называет "шипы"?
Все Поло обступили ковер и принялись увлеченно разглядывать рисунок. Ковер этот оказался не простой подстилкой с татарского седла с "двумя желтыми, одной синей" или с "двумя синими, одной желтой", а куда более сложным изделием из персидского Исфагана, что к востоку от монгольского Лоп-Нора. Часто повторяющийся символ был выткан местами изорвавшейся золотой нитью у выцветшей каштановой кромки. Точно! Тот же самый рунический знак, что появлялся на "проклятом" Хубилаевом свитке и на амулете северянина! Тот самый, который Оливер называл "шипы"!
- Откуда ковер? - спросил Марко у седобородого купца, тощие бедра и шишковатый череп которого обмотаны были грязно-белыми тряпками. Для чамца темнокожий коробейник был слишком высок, худ и круглолиц. Быть может, сюда его занесло из Больших Индий?
Беззубо улыбнувшись, старик махнул куда-то в сторону моря.
- Скажи, где сделан ковер, и мы щедро тебе заплатим, - нетерпеливо перебирая четки, пообещал Никколо Поло.
Согласно кивнув, старый торговец своим дорожным посохом начертил на земле вполне узнаваемую карту: к югу от берега Чамбы и вокруг полуострова Меньших Индий. Потом на запад по проливу Меньшей Явы, что лежит к северу от австралийской Терры Инкогниты. Дальше на северо-запад к берегу Бенгалии - и по суше к диким горам Тибета. Тут путеводный посох замер - а волнение троих Поло от появления нового ключа к разгадке возросло до предела.
- Он описывает долгое морское путешествие от Чамбы в Большую Индию, а потом по суше к Тибету. Странно, как этого коробейника вместе с его любопытным ковром сюда занесло. Но если мы все же решим последовать этому сомнительному указанию - не быстрей ли будет добраться по суше? - спросил дядя Маффео, очищая от кожуры ароматный плод манго.
- А какое еще направление нам остается? - с серьезной миной на усталом лице спросил Никколо.
- Путь по суше наверняка станет кратчайшей дорогой на тот свет, заметил Марко. - Ибо земли меж Чамбой и Большей Индией подчинены царям Лонгкока и Бир-мяня. А оба они - злейшие враги великого хана, и посланцев его встретят не иначе как копьями. Если мы хотим добраться до места выделки этого ковра, нам следует либо возвращаться назад через провинции Южного Катая, либо последовать совету старика и отправиться морем.
- Но здесь даже нет порядочных кораблей - только жалкие скорлупки, что разлетятся в щепы при первом же ветерке! - вскипел Маффео.
- Марко прав. Морской путь куда безопаснее. - Никколо, казалось, уже принял решение. - Мы поплывем вдоль самого берега и станем почаще бросать якорь для пополнения припасов. Ветры теперь благоприятные - так что плавание, надо думать, не затянется. Если удастся зафрахтовать просторный и удобный корабль, мой зад с радостью поприветствует передышку от седла.
Достигнув согласия, которое вполне устроило их расположенные к морским путешествиям венецианские умы, Поло щедро расплатились со старым торговцем раковинами каури (ибо тот наотрез отказался принимать замечательную валюту великого хана на бумаге из коры тутового дерева). А затем спустились к пристаням, чтобы зафрахтовать самый быстрый, самый большой и самый удобный корабль, какой только можно было найти в царстве Чамба.
Удача сопутствовала им. Поло нашли средних габаритов катайское купеческое судно, что остановилось поторговать и пополнить запасы провизии по пути из Манзи, богатейшей провинции великого хана, в Большую Индию. Добротный четырехмачтовый корабль сработан был из двойного слоя еловых досок, сколоченных железными гвоздями, проконопаченного с обеих сторон смесью известки, рубленой пеньки и древесного масла. В придачу к парусам на судне имелись ряды весел, за каждым из которых сидели четверо гребцов. Снаружи были привязаны гребные шлюпки для рыбалки и высадки на мелководье, а на палубе располагались небольшие, но удобные каюты, обещавшие путешествие куда более комфортное, чем опасный сухопутный маршрут.
