— Хи-хи! Никто не замечает Пепи-карлика. Он только меленький черный таракан, бегающий из угла в угол, сидящий в винных погребках и пьющий до одури. Но у него очень большие уши. Люди часто обращали внимание на его уши, которые похожи на уши слона.
— Пепи…
— Слушай, моя госпожа. Сейчас в Фивах есть один человек…
* * *
Тоас протянул руку к хозяину винного погребка.
— Еще!
Человек сновал вокруг с полным до краев бокалом египетского пива с белой шапкой пены. Тоас обернулся к девушке, которая устроилась напротив него.
— Иди сюда, сестренка, — сказал он весело, — выпей со мной.
— Нет, нет, мне достаточно, — засмеялась она. — Комната кружится, как колесо в колеснице.
— Выпей, я сказал! — Он поднес край бокала к ее губам, и ей пришлось волей-неволей или выпить пиво, или смотреть, как оно капает ей на платье.
— Хорошая девочка. — Он поцеловал ее долгим поцелуем и сделал большой глоток из бокала.
— Ах, Нефер! И после того, как пирамиды будут разрушены в пыль, а имя Египта забыто всеми, люди будут помнить и благословлять его за пиво.
Кто-то дернул его за тунику. Он повернул голову, нахмурившись, и увидел лицо страшного черного карлика, который частенько рыскал по тавернам.
— Чего ты хочешь? — огрызнулся Тоас.
— Милый хозяин, — проскулил маленький человечек, — я принес тебе сообщение.
— Принеси его утром. Сейчас уходи.
— Это касается вашего корабля.
— Что? — Тоас схватил его за уродливое плечо с такой силой, что у карлика перехватило дыхание. — Эй, что там, говори!
— В уголке, пожалуйста, господин. Это личное.
Тоас последовал за кушитом, и они вместе присели на корточки, лицом к лицу, в полнейшей темноте. Белые глазные яблоки карлика светились.
— Ну — что за дело — быстро!
— Я раб из царского дома. Они называют меня Пепи.
— Ну, что из этого? Быстрее, или я выбью все твои зубы.
— Мой господин, я слышу многое. Никто не обращает внимание на раба. И я слышал начальника городских стражников, говорившего сегодня со своими заместителями. Они говорили, что до них дошел слух, будто Тоас Кипрский имеет отношение к исчезновению одного египетского корабля в больших морях. Они собираются кое-что предпринять.
— Как я могу узнать, что ты говоришь правду? — сурово огрызнулся Тоас.
Пепи пожал плечами.
— Ты должен просто принять мои слова на веру, и все. Ты должен еще оказать услугу моей хозяйке в обмен на эту информацию. Для тебя будет совершенно необходимо это сделать, потому что тебе, чтобы спастись, будет нужна ее помощь. Вниз по течению стоят корабли, готовые преградить тебе путь к отступлению, и она единственный человек, чье влияние обезопасит тебя от них. Они остановят и обыщут все судна, кроме одного — того, на котором будет она.
— Она! Кто она?
— Не торопись, мой господин Тоас. Это сделка. Ты переправишь ее из Египта и убедишься, что она в безопасности и с почетом прибыла на Кипр. За это ты получишь прикрытие, о котором я говорил. Кроме того, тебе хорошо заплатят сокровищами: золотом, серебром и драгоценными камнями — из самого царского дома.
Тоас почесал в затылке, думая, насколько можно доверять — неизвестно кому.
— Ты лжец, — сказал он.
— Как хочешь, мой господин. Когда стражники схватят тебя в городе, или когда корабли сделают это на Ниле, ты увидишь. В любом случае, чистая правда, что тебе хорошо заплатят за эту довольно опасную услугу. Рискнешь ли ты, поверив мне? Или позволишь себе потерять предложенную награду?
— Хм.
Томас немного расслабился, принимая одно из быстрых решений, как того от него потребовала жизнь. Неприятно было думать, что это предложение — ловушка. Египтяне, если бы захотели, могли схватить его и без отговорок, без какой-либо серьезной причины — достаточно сплетни, выдумки и т. п.
С другой стороны, некто хочет использовать его корабль в своих целях. И готов за это хорошо заплатить.
— Кто она? — медленно спросил он.
— Это госпожа Анхсенамен, дочь Фараона Эхнатона — при котором был мир — и вдова Тутанхамона, которого только вчера похоронили.
— Хм-хм!
Это становилось одновременно и более интересным, и более опасным. Если молодая царица хотела бежать из страны с первым пиратом, которого она смогла найти, значит, у нее были проблемы. И это значит, что она могла бы повести всех собак Египта по его следу — а Фивы лежат далеко от открытого моря. С другой стороны, это доказывает, что карлик сказал правду о том, что его разыскивают за грабеж.
