— Ты.
— Нет! – закричал Макс.
Сердце Каллии екнуло. Она отступила на шаг и обхватила себя руками. За спиной Аталанты Орфей взглядом велел арголейке отвлечь полубогиню, затем тихо наклонился и развязал руки Макса.
О боги. Вот оно. Каллия метнулась взглядом к сыну. Он сможет бежать. Все, что ей нужно сделать – это отвлечь внимание Аталанты на себя.
— Ты заплатишь за то, что натворило это демоново отродье.
Аталанта подняла обе руки и взмахнула ими. Но ничего не произошло. Ни потока жара из пальцев, ни сгустков энергии из ладоней. Полубогиня в оцепенении уставилась на свои руки. Затем ее тело тяжело подпрыгнуло и обрушилось вниз, почти как Лукас. С криком боли она ударилась о землю. Перевернулась и уставилась на Макса, который протянул к ней обе руки, словно бросая в Аталанту ее собственную энергию.
— Не тронь ее! — воскликнул Макс.
Аталанта бросила бешеный взгляд на него, на Орфея, стоящего рядом, затем на Каллию. И исчезла. Растаяла как дым.
— Правильно, — сказал Орфей пустой земле, где только что лежала Аталанта. – Поджала хвост и сбежала, как низшая форма жизни, каковой ты и являешься.
Макс смотрел на свои руки, словно не веря в то, что сделал.
— Чувак, — сказал Орфей, глядя на Макса, — ты обладаешь способностью переноса. – Победная улыбка зажглась на его лице. – Это... так... круто!
— Каллия!
Вверх по холму неслись рычание, крики и лязг металла о металл, плоть и кости. Каллия перевела взгляд с сына на холм, где окровавленный и грязный Зандер и отец, выглядящий примерно так же, дрались с группой порядка десяти демонов, направлявшихся прямо к вершине.
Вот зараза! Они еще не спаслись.
— Орфей! – закричала Каллия.
— Я в деле, — ответил тот. Он запихнул что-то в карман и обнажил меч. – Давно я не надирал задницы демонам.
Он мгновенно исчез в тот момент, когда на глазах Каллии упал ее отец.
— Нет!
Орфей вновь появился за спиной двухметрового монстра. Его клинок описал дугу и отделил голову демона от туловища, не дав чудовищу вонзить лезвие в грудь Саймона.
— Папа!
Каллия бросила взгляд на Макса.
— Иди, — сказал Макс. – Иди!
В ней пробудились инстинкты лекаря. Каллия не думала, просто бежала. Затормозила лишь рядом с отцом. Из раны под его ребрами хлестала кровь. Грязь и запекшиеся алые пятна покрывали лицо и одежду. Саймон хрипел. Воздух выходил из раны, а кровь заливала все вокруг ‒ было проколото легкое. Времени оставалось немного.
Каллия была не настолько сильна, чтобы излечить такое в одиночку. Она должна доставить его в клинику, где есть все необходимое и можно позаботиться о ране. Быстро. Сейчас.
Арголейка приложила руки к ранам. Пока она проводила осмотр, слезы невыносимо жгли глаза.
— Зандер!
Клинок Зандера стукнулся о меч демона, с которым он бился. Связанный с противником, лишенный преимуществ в схватке, аргонавт повернул голову к любимой. Его глаза расширились. Тело, казалось, пронзил взрыв адреналина. Он вырвался и отстранился, затем глубоко погрузил свой паразоний в грудь демона. Тот завыл, зарычал, упал на колени. Зандер выдернул клинок и отсек голову чудовища.
Каллия посмотрела вниз на отца.
— Патерас...
— Я...
Целительница почувствовала, как кто-то опустился на землю рядом с ней. Затем маленькие руки легли на раны рядом с ее собственными. Сквозь дымку Каллия взглянула в сторону и увидела Макса на коленях.
— Позволь мне помочь.
— Ты не сможешь...
— Смогу, — сказал он голосом сладким, как звон колокольчиков. – Если ты поможешь мне.
Потрясенная Каллия кивнула, затем посмотрела на раны и сосредоточилась на своих целительских способностях. Тепло накапливалось под ее руками, под ладонями Макса. Она чувствовала его помощь. Вдвоем они сильнее, чем поодиночке. Но рука отца накрыла их ладони, прерывая процесс.
— Нет! – проскрежетал он.
Глаза Каллии устремились на лицо Саймона.
— Папа...
— Нет, агкелос. Отпусти меня.
Слезы вновь затуманили ее глаза, особенно сейчас, когда он назвал ее ангелом на старом языке, как бывало в детстве. До того, как все случившееся с Зандером навсегда изменило их отношения.
— Патерас...
— Мое время здесь вышло, Каллия. — Он говорил так тихо, что она слышала с трудом. Его дыхание прерывалось. – Твоя мать была права. Я хочу... рассказать ей. Я... готов.
