– У него старческий маразм.
– Да, – тихонько протянула она, глядя на пламя. – Похоже, все прошло просто замечательно.
Она знала, что ответил царь. Зандеру даже не было нужды пересказывать.
– Слушай. – Зандер пошел к ней. – Да пошел он. Если хочет вести себя, будто ничего не случилось – пускай. Но я не собираюсь быть его пешкой. Собери все самое необходимое для себя и Макса. Мы сможем убраться отсюда к ночи, раньше, чем кто-нибудь узнает о побеге.
Любимая повернулась к нему лицом. Сияние, которое он прежде заметил в ее глазах, давно потускнело.
– Мы не пойдем с тобой.
Зандер нахмурился.
– Что?
– О, как же так! – Каллия прижала ладони к щекам и глубоко вздохнула. – Это тяжелее, чем я думала. – Она опустила руки и посмотрела на аргонавта. – Мы не пойдем с тобой, Зандер. Я много думала последние двадцать четыре часа, и… это не сработает.
– О чем ты говоришь? – Легкая паника поселилась у него в душе, когда он попытался прочитать ее эмоции и потерпел неудачу.
– Ты, я… мы. – Она махнула рукой между ними. – Полагаю, существует такая граница, за которой некоторые отношения просто не суждены. И мы подошли к такой границе. Слишком многое изменилось, и я… не хочу возвращаться. Ты всегда будешь жить в моем сердце, но сейчас моя главная забота – Макс. Он – центр моего мироздания. И никто другой.
– Каллия, подожди. Если это из-за слов царя…
– Нет, Зандер, – тихо поправила она его. – Дело во мне и моих желаниях. Всю жизнь люди указывали мне, что делать. Теперь с этим покончено! Пора мне принимать собственные решения. И сейчас… – Она вздохнула. – Сейчас я хочу остаться здесь.
В груди кольнуло. Через их связь Зандер попытался понять, лжет ли целительница, но ничего не обнаружил. Неужели она скрывает от него свои чувства или наконец говорит правду?
– Ты не… хочешь меня? – Он едва мог подумать об этом, не говоря уже о том, чтобы произнести вслух.
– Я думаю – нет, знаю, – что сделаю ошибку, если отправлюсь с тобой в мир людей. – Она смягчилась. – Я хочу, чтобы ты женился на Изадоре, Зандер. Это верное решение.
Та же боль пронзила его грудь. Сердце, которое оттаяло и смягчилось, вернулось к жизни, теперь разбилось на тысячу кусочков в заставленной мебелью гостиной ее отца.
Несколько дней назад он стоял на краю обрыва с Титусом и смотрел вниз на ущелье, желая умереть.
Но тогда, по крайней мере, он ничего не чувствовал, к тому же так привык к своему состоянию, что считал смерть настоящим облегчением. Теперь же знал, какой бывает настоящая мука.
Хранитель вспомнил обо всем, что говорил ей в колонии. И на этот раз не упустил, что Каллия ни разу не призналась ему в любви. Не говорила о совместном будущем после того, как они найдут сына. Разве можно быть большим дураком?
Она не хотела его. Во всяком случае, не так, как он хотел ее. Зандер позволил своим желаниям и потребностям поглотить его и заглушить сигналы, которые должен был заметить сразу через свою связь с Каллией.
Аргонавт ждал, что его охватит бешенство. Даже жаждал этого. Но ярости не было. Нечего себе ирония! Единственный раз ему нужна была злость, чтобы сохранить рассудок, а та исчезла без следа.
– Зандер, подожди…
Он не мог. Аргонавт направился к двери и свободе.
Снаружи он остановился на дорожке и, содрогаясь, вдохнул свежий воздух.
Он ждал ее восемьсот лет и наконец обрел свою человечность. А в итоге у него остался лишь сын, который его знать не знал, и нежеланная невеста. Единственное утешение – теперь он смертен. Остается дождаться, когда Каллия умрет от старости, и самому перейти в загробный мир.
* * *
Изадора провела руками по коротким волосам и уставилась на свое отражение в зеркале комода. Свадебное белое платье с длинными рукавами было тяжелым и колючим. Оно напоминало те платья, которые она носила прежде. Так много всего случилось, и все же ничего не изменилось. Она, например, все так же пленница, как и несколько недель назад. До того, как Кейси вошла в ее жизнь, до того, как узнала, что Каллия – ее сводная сестра. Через несколько часов она выйдет замуж, перейдя от отца к Зандеру.
Душа требовала свободы. Иза готова была выпрыгнуть из кожи вон. Когда паника достигла апогея, она хлопнула руками по комоду и уставилась на свое отражение.
