— Нет, не следовало тебе кричать. — Тряпка, которой они заткнули ей рот, оцарапала нежную кожу на ее губах, и она изо всех сил пыталась вытолкнуть ее. Если бы ей это удалось, то она, скорее всего, задохнулась бы от собственной рвоты, и девушка ясно отдавала себе в этом отчет.
Низкорослый человек с холодными глазами поднял кочергу.
— Хотел бы я знать, для чего тебе понадобилась эта штуковина, малютка? — В призрачном свете уличных фонарей его губы, казалось, влажно поблескивали. Внезапным движением языка он облизал их.
Железные пальцы схватили девушку за подбородок, больно врезались в нежную кожу ее щек.
— Хотел бы я провести с тобой часок-другой — мы могли бы славно повеселиться. — Он провел рукой по ее горлу и ниже, по груди. — Но как раз времени-то у меня и нет. Поэтому я буду краток. Только скажи мне то, что я хочу знать, и мы оставим тебя в покое. Если ты попытаешься мне солгать, я жестоко покалечу тебя. Может быть, даже придется тебя ослепить. Ты поняла меня? Поняла?! — внезапно прорычал он.
Элайн кивнула, сморгнув слезы. Она вовсе не собиралась доставлять этой скотине удовлетворение от вида ее слез.
— Сегодня к тебе приходил Мэттьюз. Что он тебе отдал? — С этими словами он вдруг резким движением выдернул тряпку у нее изо рта, оставив кровоточащие ссадины на внутренней стороне ее щек и губ. Девушка ощутила на губах солоноватый вкус крови. — Если ты попытаешься закричать, я переломаю тебе пальцы, — свистящим шепотом произнес он, поднеся к ее глазам раскрытые клещи.
— Мэттьюз?.. Я не знаю... — начала было она, однако низкорослый укоризненно покачал головой.
— Не пытайся убедить меня в том, будто ты не знаешь. Это может меня сильно огорчить. Мне известно, что он был здесь. Мне известно, что он оставил тебе сумку. А теперь я хочу знать, что он тебе сказал, где он сам и где эта сумка.
Элайн продолжала смотреть прямо в глаза Элиота. Сумка лежала на полу прямо за спиной Элиота, наверное, она упала с кресла. Если бы девушка опустила глаза, то ее взгляд указал бы прямо на сумку. Однако она понимала, что он немедленно проследит за ее взглядом, и не собиралась удовлетворять его требований.
— Да, действительно, несколько часов назад у меня здесь был молодой человек. Все верно, он действительно принес какую-то сумку. Он заявил, что пришел ко мне по просьбе моей тетушки Джудит. Но когда я поговорила с ней, то она сказала, что никогда в жизни ни о ком таком не слышала.
Элиот ударил ее внезапно, быстро, опытным отработанным жестом, и перстень на его указательном пальце больно задел ее подбородок, на котором тут же появился черно-красный кровоподтек.
— Я же предупредил тебя, что лгать мне не надо. Ты не могла разговаривать со своей теткой... и знаешь, почему? — На его лице играла застывшая улыбка, на лбу проступили капельки пота. — Потому что эти двое молодых людей отчасти в ответе за ее убийство. Ее убивали медленно. Ох, как медленно. Мне нужна сумка со всем ее содержимым. Кроме того, мне необходимо знать, сказал ли тебе Мэттьюз, где он скрывается.
Подняв клещи, он раскрыл их, захватил нежную мочку ее уха и сжал рычаги. Боль оказалась непереносимой, и девушка забилась в конвульсиях. Теперь Элиот крепко сжимал ладонями ее горло, и она начала задыхаться. Ей не удалось даже слабо вскрикнуть.
— Отвечай, или я отхвачу твое ухо целиком.
За ее спиной хихикнул один из юнцов.
— Я все скажу, — всхлипнула Элайн.
Одноглазый бродяга свернулся калачиком возле дверей дома и увидел, как из ночных теней появился молодой человек, перешел на другую сторону улицы, там остановился в нерешительности, как бы намереваясь вернуться назад и вновь укрыться в тени.
Бродяга с трудом заставил себя сесть, хлопчатобумажный мешок, который он держал на коленях, с глухим стуком упал на землю и покатился к водосточной канавке, послышался стук стекла. Бродяга смотрел ему вслед, пытаясь вспомнить, не осталось ли в нем чего-нибудь нужного. Его память теперь была не так остра, как в прежние времена. Из тени вновь кто-то вынырнул, и бродяга подался было назад, однако его испуг оказался напрасным — перед ним возник тот самый молодой человек, которого он только что видел. Молодой человек поддал ногой упакованную в холстину бутылку, и она с глухим звяканьем покатилась дальше в канаву.
