Ганс собирался уже откланяться, но господин Буркхард положил ему на плечо свою дрожащую руку.
– Друг, – сказал он, – переночуй-ка ты под кровлей святого Феликса и Регулы! Ведь обозвал же тебя прославляемый здесь ныне святой лукавым рабом, – поэтому легко может статься, что он, с его непримиримостью, устроит тебе еще засаду или расставит сети ночью на пути твоем в харчевню. Иди теперь и получи свой долг с господина Куно, прежде чем застучат игральные кости! Тем временем тебе приготовят в моем покое ложе на ночь. Я сплю мало, и мне будет приятно сегодня ночью слышать рядом с собой живое дыханье, ибо я опасаюсь, как бы окровавленная голова сэра Томаса не померещилась мне в ночном мраке.
Завтра же, в день благочестивого царя Давида, ты можешь спокойно отправиться в путь!
