— Ты будешь знаменитым?
— Буду.
Оператор задумался и неожиданно согласился:
— А что? Вполне возможно. Таких сволочей, как ты, поискать надо.
Будберг сделал пробы Каратистке. Она была прелестна, когда не улыбалась во весь рот. Но зато, когда смеялась, вместе с ней смеялись все зрители в зале, потому что она не стеснялась показывать свои огромные зубы.
Мне были нужны молодые актеры, которые исполнили бы роли школьников. Ассистентка по актерам принесла мне альбомы школьников, которые снимались в картине известного режиссера на студии Горького. Я видел эту картину два года назад, значит, снималась она больше трех лет назад.
— Они уже выросли, — сказал я, возвращая альбом.
— Хорошо, я поищу в школах, — тут же согласилась ассистентка.
— Пригласите на завтра Каратистку, будете искать вместе. Ей с этими девочками работать.
Я сказал директрисе:
— Где та ассистентка, которая бы мне подсказывала, а не я ей?
— Есть такая, — ответила директриса. — Завтра выходит из отпуска.
А пока в моем кабинете сидели Каратистка и очень сосредоточенная прежняя ассистентка — ей уже сообщили, чтобы она искала себе другую работу. Сегодня у нее оставалась последняя попытка доказать свою профессиональную необходимость.
— По сценарию у тренерши из группы в двадцать девушек действуют шесть каратисток. Первая — полная, высокая, с мощной задницей, грудью четвертого размера и лицом школьницы. Вторая — маленькая, худенькая, которая всех побеждает. Остальные четверо — чтобы у всех были замечательные попки и груди. — Я поставил конкретную задачу.
— Простите, — возразила ассистентка, — но это же школьницы, дети, какие груди?
— Любые, чем они больше, тем лучше. Фильм будут смотреть и мальчишки, и мужчины, и на экране должно быть, на что посмотреть.
— Актерские способности вас совсем не интересуют? — спросила ассистентка.
— В данном случае не интересуют. Я буду просматривать всех претенденток. Форма одежды — трико. На каждую надевать трико на размер меньше, чтобы все обтягивало. И никаких лифчиков.
Ассистентка молчала. До моей картины она работала на нескольких картинах со старым интеллигентным режиссером, почти классиком, была его любовницей и привыкла к другим объяснениям. Она буквально постарела за несколько минут, вероятно поняв, что для меня она не представляет ценности ни как женщина, ни как работник. На следующий день она написала заявление об уходе, и появилась другая ассистентка, худенькая, сорокалетняя, гладко зачесанная, в белой блузке, темной юбке, туфлях-лодочках на невысоком каблуке. Я начал ей объяснять.
— Мне все ваши пожелания передали, — сказала она. — Мы пройдем по первокурсницам актерских училищ и физкультурных факультетов педагогических институтов. Через неделю покажем.
— Через пять дней.
— Хорошо, через пять дней.
По четкости ответов и по полному отсутствию кокетства она абсолютно не походила на бывшую актрису.
— Вы кто по образованию? — спросил я.
— Филолог. Преподавала латынь в медицинском училище. На студии десять лет, провела четырнадцать картин.
Судя по занятости, режиссеры ее ценили.
— Сколько картин провели с одним и тем же режиссером?
— Пять.
— Снова к нему пойдете работать?
— Не пойду. Он умер.
— Простите. Сколько лет вашим детям?
— У меня нет детей. Я не замужем. Живу одна, рядом со студией. Когда я на картине, у меня не бывает проблем от и до. Я работаю сколько необходимо. А если получается хорошее кино, я радуюсь этому, как самому лучшему подарку.
Конечно, она не подходила полностью под критерий Афанасия, не была ни толстой, ни безобразной, и, хотя она явно старше меня лет на десять, встретив ее в какой-то компании, я, наверное, попытался бы затащить в постель.
Через пять дней в студийном спортивном зале толпилось не меньше полусотни девушек в купальниках. Мой приход отфиксировали почти все.
Мгновенно среагировали девушки из театральных училищ. Девушки из физкультурных факультетов лежали на сложенных матах — привыкли расслабляться перед соревнованиями. Я сразу выделил одну, потому что она выделила себя. Встала, поправила под купальником внушительную грудь, провела ладонями по талии, повернулась, демонстрируя спину и ягодицы, великоватые для вчерашней школьницы, и улыбнулась мне. И я улыбнулся ей, уже зная, что возьму ее обязательно. Потом я много раз убеждался, что режиссер, выбирая актрису на роль, выбирает женщину, которая нравится и хочет понравиться. Если не хочешь понравиться, будь трижды талантливой, мимо тебя могут пройти. Нужен посыл, чтобы получить ответ, положительный или отрицательный, как уж сложится, а если ничего не посылаешь, ничего и не получаешь в ответ.
