— Добрый день, Говард.
— Салют, Джемми.
— Салют, Говард.
Тихо, надеясь, что малыш не услышит меня, я заговорил:
— Миссис Джонсон… То есть Эллен…
— Да, я слушаю…
— Я… я не знаю, как начать… Вам известно, чем я занимался все это время? Я, собственно говоря, не полицейский, но иногда мне приходится вести собственное расследование. И мне тоже надо получить от вас ответы на некоторые вопросы.
— И вы хотите сейчас задать их мне?
— Да, они вам тоже будут интересны.
Эллен выпрямилась и с недоверием посмотрела на меня.
— Не подозреваете ли вы меня в чем-нибудь плохом?
— Дело не в подозрениях… Есть некоторые факты…
— Ну, в таком случае начинайте, мистер Кросс, — в ее глазах был вызов.
Джемми поднял голову.
— Ты только что называла его Говардом.
— Да, малыш… — она немного расслабилась. — Джемми, хочешь сделать мне приятное?
— Ты хочешь, чтобы я оставил тебя вдвоем с мистером Кроссом, да, мама?
— Не совсем так. Пойди просто переоденься в сухое. Только не ходи в папину комнату, она заперта.
— Почему? Папы же нет дома.
— Да, его нет…
Джемми встал. Эллен привлекла его к себе, обняла и нежно поцеловала. Он вырвался из ее объятий и помчался к дому, оставляя на дорожке мокрые следы.
— Не знаю, что ему сказать, — проговорила Эллен.
— Правду, говорите всегда правду. Скажите ему, что отец умер… Естественной смертью. Ведь это правда, не так ли?
Ее лицо окаменело.
— Спросите об этом у доктора Кэмпбела. Я не врач. Я уже не помню, что наговорила вам вчера ночью.
— Не надо обижаться на мои вопросы. Я бы охотно не задавал их вам, но сегодня Фред Майнер сказал мне очень странную вещь. Он сказал, что пытался защитить Джемми и что этот приказ он получил от вас.
— От меня?
— Да. Я спросил его, кто велел ему привезти ребенка в пустыню, и он ответил: «Миссис Джонсон, моя хозяйка».
— Он солгал.
— Вы уверены в этом?
Она с трудом справилась с дрожащими губами и после небольшой паузы ответила:
— Я считала вас своим другом.
— Я стараюсь быть им.
— Выдвигая против меня подобные обвинения? Это вы называете дружбой?
— Мне очень жаль, поверьте, но я должен раскопать до конца эту историю. Либо я докажу невиновность Майнера, либо, наоборот, найду доказательства его вины. В данный момент я представляю закон, но я изо всех сил пытаюсь подойти к этому… по-человечески, что ли. Я не только ничего не имею против вас, я… Но, с другой стороны…
— Понимаю. Поверите ли вы мне на слово, если я скажу вам, что ничего плохого я не сделала?
— Честно говоря, я предпочел бы что-нибудь более убедительное.
— В таком случае поторопитесь со своими вопросами, а то скоро вернется Джемми, а мне не хотелось бы, чтобы он видел, что его мать допрашивают.
— Вы не слишком облегчаете мое положение.
— Начинайте, начинайте, мистер Кросс… Я полагаю, что прежде всего вас интересует Кэрри Сноу?
— Если не возражаете.
— Я уже отвечала на вопросы о Сноу работникам ФБР. Не будь этого сплетника Ларри… — она запнулась. — Короче говоря, я даже не слышала о Кэрри Сноу, пока его имя не назвал однажды Фред Майнер. Это было в январе 1946 года… Если память мне не изменяет, в понедельник утром. Фред уже ходил в это время. Он как раз только вернулся с уикэнда и показался мне каким-то расстроенным. Я спросила его, что случилось, а он сперва вообще не хотел отвечать мне, а потом попросил кое-что для него сделать. Он дал мне адрес и сказал: «Умоляю вас сообщить об этом человеке федеральным властям». Я обещала выполнить его просьбу и позвонил Ларри Зейфелю, что было совершенно естественным, поскольку я хорошо его знала.
— Вы хорошо его знали?
— Мы несколько раз ходили с ним на танцы. А что, это так важно?
— А Майнера вы тоже хорошо знали?
— Он был моим больным, вот и все. Я испытывала нему симпатию. И так было до вчерашнего утра.
— Он сказал вам, почему разыскивали Сноу?
— Насколько я сейчас помню, он говорил о дезертирстве. У меня создалось впечатление, что он случайна встретил Сноу во время уикэнда и узнал его. Они ведь служили на одном корабле, да?
— Да. Вы утверждаете, что не знали Сноу и даже до этого не слышали о нем?
— Да.
— До того дня, когда вам о нем сказал Фред?
