Сверкающее Колесо - страница 55
Сколько времени длился рискованный спуск? Ни Лолла, ни Франциско не могли бы определить. Может быть двадцать минут, может быть целые часы…
Франциско наконец заговорил:
— Сеньорита, мы на широкой площадке. Ставьте ногу.
Девушка спрыгнула с его плеч.
Они в самом деле стояли на площадке, но светлый туман не позволял видеть ее границ. Осторожно подвигались они, повернувшись спиной к стене. Ручей падал вниз, потом жидкая масса быстро текла по каналу. Они пошли вдоль канала и увидали что-то вроде золотого озера, где терялись воды ручья. А справа низвергалась огромная масса Золотой реки, без шума, точно масло, которое льют в масло же. Теперь уже прямо перед ними, должно быть на другом берегу озера, слышался грохот и вой.
— Пойдем берегом, — сказала Лолла.
Они пошли направо. Внезапно они очутились под самым каскадом большой реки. Золотая жидкость образовывала над ними громадную арку.
И вдруг они стали как вкопанные, потрясенные до глубины души. В четырех шагах перед ними лежало человеческое тело, а два однонога стояли над ним на колене.
— Поль! — вырвался раздирающий крику Лоллы.
Она вырвала у Франциско свою руку и припала к телу Поля Сиврака.
— Он умер! Он умер! — стонала она.
И в безумии отчаяния прижимала к себе неподвижное тело, целовала его.
Потрясенная неожиданностью, волнением, скорбью, она сама в изнеможении упала.
Франциско опустился на колени перед своей госпожой, когда почувствовал, что его трогают за плечо. Над ним стоял одноног и делал хоботом знаки. Сначала он ничего не понял, но понемногу хладнокровие к нему вернулось и он разобрал, что одноног указывает на Поля Сиврака, потом делает жест отрицания.
— Они не умер? — спросил Франциско.
Отрицательный жест повторился.
Тогда Франциско приложил ухо к груди Поля: сердце билось!
— Слава святому Иакову! — воскликнул он. — Сеньорита! Вставайте! Он жив!..
У него на поясе все еще была фляжка от коньяка с водой. Он открыл ее, влил несколько капель в губы Лоллы, затем — Поля. Прошло минуты две. Лолла лежала как мертвая, но Поль пошевелился и вскоре открыл глаза.
— Где я?.. — слабым голосом спросил он.
— Сеньор, сеньор! — воскликнул Франциско.
При этом знакомом голосе Поль моментально приподнялся. Его растерянные глаза узнали Франциско, увидели Лоллу без признаков жизни. Потрясение было так сильно, что он снова упал с глубоким вздохом.
Но эта новая слабость была не долга. Молодой человек открыл глаза, с трудом встал, подошел к Лолле, долго смотрел на нее и приложил руку к ее сердцу.
— Она жива!.. — сказал он. — Найдена!.. Наконец-то… найдена!..
Спазмы сдавили ему горло. Но он одолел волнение и стал говорить спокойно.
— Ее обморок пройдет сам собою. Ну, как вы там жили, Франциско?
Наскоро, в нескольких словах, испанец рассказал все.
— А как вы, сеньор?
Поль показал на двух одноногов, стоявших около, и сказал:
— Франциско, вот доктор Ахмед-бей, — он пришел с земли. — А вот наш друг Артур Брэд.
— Сеньор, сеньор! — забормотал испанец.
Он подумал, что Поль Сиврак сошел с ума. Молодой человек угадал его мысль.
— Ты меня считаешь сумасшедшим, — сказал он с улыбкой. — Успокойся Франциско, и слушай!
И рассказал подробно все, что с ним произошло после их разлуки. Объяснил сущность перевоплощения. Франциско был поражен.
Франциско открыл рот, чтобы говорить, но Ахмед-бей подошел к ним, протянул руку с алмазом на когте и написал на камне:
— Надо, чтобы Франциско сейчас же дал развоплотить себя и перешел в мое меркуриальное тело. Тогда мне можно будет говорить и лучше действовать в наших общих интересах.
— Virgen del Pilar! — воскликнул Франциско, — да это колдовство!..
Но Поль стал убеждать. Они разъяснил слуге, что мистическая операция вовсе не представляла опасности. Владея телом Франциско и человеческою речью, доктор Ахмед-бей может легче объясняться с ним, Полем, чтобы действовать к их выгоде…
— Он разбудит Лоллу, — заключил Поль, — и спасет нас…
— Ладно! — решился Франциско. — Что надо делать?
— Тебе надо лечь на землю и ждать.
— Ну, вот!
Испанец растянулся на земле.
Но Ахмед-бей опять написал на камне перед Полем.
Объясните ему, какая перемена произойдет в его внешнем существе, когда он воплотится в тело, которое я занимаю.
