Буквы, которые некому и незачем читать. Время… Это место будто лишилось души. Его словно изжевала гигантская, не знающая пощады мельница и исторгла куда-то в сумрак небытия. Оно затерялось там. Но тогда что мы здесь делаем? Что с нами произошло?
Ребята подошли к углу, свернули за него и тут же остановились как вкопанные: впереди лежала белеющая куча человеческих скелетов. Но поражало даже не это.
На них висели обрывки формы СС! Вокруг были разбросаны простреленные немецкие каски, патроны, сплющенные пули и гильзы. Попадалось и оружие – StG– 44 «шмайсеры» с характерного вида рожками, ручные пулеметы и винтовки.
– Да тут и наши, – пятно света скользило по советским каскам и «ППШ». По скелетам, на которых висели клочья формы Красной Армии.
– При штурме было много без вести пропавших, – припомнил Алик.
– А это что?!
Странный скелет в наполовину истлевшей форме старшего офицера. Рядом пистолет «Люгер». Останки накрыты выцветшим фашистским флагом.
– Не понял, – мужчине вдруг послышались шаркающие шаги из темноты где-то в глубине тоннеля.
Он присел и подал знак сделать то же самое:
– Тс-с…
– Что? – тихо спросила девушка и опустилась на корточки. Она непроизвольно пригибалась ниже и ниже.
Затем последовали несколько мгновений полной тишины.
– Показалось, – выдохнул Алик и махнул рукой.
Переведя дух, он подобрал «шмайсер» с магазином. Перезарядил автомат.
– Должен работать. Проверю, – он думал, что сумел найти решение непростой задачи. Как сделать то, что поможет вернуть хоть немного уверенности.
Ребята поднялись на ноги.
Мужчина прицелился в неясную темень где-то в «конце» тоннеля. Алина оценила задумку, нервно хмыкнула и попыталась посветить туда смартфоном.
Неожиданно пятно света выхватило из мрака лицо… вроде бы живого, но с каким-то неестественным сморщенным и потемневшим видом… эсэсовца. Его рука сжимала бутылку шнапса. В доску пьяный немец замер, открыв рот, и изумленно посмотрел на Алину, а затем на Алика. А те в оцепенении глядели на «незнакомца».
Их ошеломило не столько само столкновение, сколько обличие немца. Его глаза. Их выражение как-то незаметно изменилось. Теперь они надвигались на людей, превращаясь в темные и зыбкие провалы. А там, в самой их глубине что-то… дышало – невероятно злое и холодное. Мерзкое и противоестественное.
– Heil Hitler! – неожиданно рука фашиста выполнила привычный жест.
Палец что есть силы надавил на курок, и автомат выстрелил. С десяток пуль вспороли грудь немца, его отбросило на стену, и тело медленно сползло вниз.
Бутылка вдребезги разбилась. Остатки шнапса растеклись по грязному полу. Спиртное быстро смешалось с пылью и прахом, приобрело темно-серый оттенок.
Секунды три ребята стояли без движения. От дула автомата к потолку поднимался дымок. Тело, сжимавшее оружие, будто налилось свинцом, в котором увяз даже страх.
Это был шок. Потрясение. Нельзя сделать ни шага, ни вздоха, хотя ноздри расширены до предела, а челюсть отвисла. Еще слышался глухой стук, который с каждым мгновением ускорялся.
Кровь била в голову, прямо по вискам и горлу. По ушам. Сердце разгоняло ее бешеной дробью ударов, призывая… бежать. Не стоять, как кукла.
«Ну, что?! Что ты стоишь?!»
«Бежать! Бежать! Бежааааать!!»
– Что за… – смог выдавить из себя оператор, сильнее сжав вороненый ствол и ощутив, как приближается к пределу, за которым начинается паника.
Внезапно по телу покойника прошла конвульсия, и подпрыгнувший Алик снова выпустил во врага очередь.
Выстрелы стихли. Однако в ушах остался оглушительный звон. И еще один тихий сдавленный звук… Алина буквально вжалась в стену и сползала на пол, искоса глядя на мертвеца и сжимая смартфон так, что тот скрипел.
Получившее новую порцию свинца тело не двигалось. Правда, трясущееся пятно света создавало ощущение, что это… не совсем так. Затем барабанная дробь у самого горла вернулась. Замершее было сердце вновь напомнило о себе градом ударов. Но теперь его ритм изменился. Вместо быстрого и ровного биения в груди колотилось что-то надломившееся. Расколотое. Вначале в висок врезался один мощный импульс. Затем подряд еще два, слабее. Потом пауза. «Я упаду?! Это все?!»
