Какие мелочи поведали ей про болезнь, лёгкие тени под большими карими глазами или прозрачная белизна тонких длинных пальцев, сразу ответить Дисси, пожалуй, не смогла бы. Но весь её опыт знахарки и врождённая интуиция говорили одно, этот парень и без цепи далеко не уйдёт. А о том, как давно и безотлучно он тут прикован, доложили вытертые до блеска звенья, соприкасающиеся с полом.
– Я Лертон, – приветливо улыбнулся узник, – садитесь.
– А я Дисси, – отбросив секундное замешательство, знахарка взялась за поставленную Бланом корзинку, – и сначала буду тебя кормить. – И, оглянувшись на спутника, привычно скомандовала: – А ты иди, глянь, где там Ули.
– Я здесь, – в окно ловко скользнула девичья фигурка, заставив парней на миг остолбенеть от изумления. – А чем это вы там так грохотали?
– Охранника случайно уронили, – невозмутимо слукавила Дисси, незачем волновать пациента ненужными ему проблемами. – А где тут вода?
– Вон кувшин на столе, – по смеющемуся взгляду Лертона было непохоже, чтобы происшествие со сторожем его расстроило, – то-то он так ругался.
– А откуда ты знаешь, что он ругался? – живо заинтересовалась Дисси, наливая в кружку воды и добавляя в неё несколько капель из непонятно откуда извлечённого плоского флакона.
– Что это? – насторожился Блан, неотступно следящий за её действиями. – Дисси, ты же сказала, что у тебя нет снадобий!
– Я сказала, что не взяла снадобий лечить раны, – укоризненно качнула она головой, – когда ты будешь слушать внимательно? А это эликсир, восстанавливающий силы, без него я из дома никуда не выхожу. Выпей!
Лертон без колебаний взял кружку и спокойно выпил предложенное зелье, несмотря на сверлящий его возмущённый взгляд друга. И только потом с улыбкой ответил:
– Я учу язык окари, они не все такие вредные, как этот Ха-ман. Бывает, ночами не хочется спать… А вы кто такие? Почему-то я чувствую… что вам можно верить.
– Это хранительница Дельри-о-тиль, – виновато признался Блан, – сегодня Гадина пригласила их в гости. – И предупреждая вопрос Лертона, пояснил: – Она всех нас перенесла в свой дом, за решётку. А они её усыпили… а нас освободили.
– Так вот почему вы не приходили целую декаду! – догадался Лертон. – Вас отправляли в засаду! И куда на этот раз?
– Сначала ты поешь, а потом мы поговорим. – Дисси подвинула к нему выложенную в миску еду. – Мне кажется, нам нужно очень многое обсудить.
Эниль сердито хлопнул ладонью по прозрачной поверхности камня, и она мгновенно потемнела, отрезая связь с далёкой башней. Досада жгла душу верховного магистра вновь убедившегося в сообразительности и пронырливости этой непредвиденной хранительницы старинного артефакта. Но рано радуется эта смеска своей удачливости, тот факт, что ей удалось снова его опередить, ещё ничего не значит. У магистра есть в запасе очень хитрый ход, и не успеет ещё новоиспечённая королева сообразить, что играет против самой себя, как окажется в проигравших. Впрочем… как раз этого она понять и не должна.
Поесть как следует Лертон не успел. Он даже первого куска не доел. Узник так деликатно и бережно откусывал положенный на хлеб ломтик мяса, что Дисси старательно отвела взгляд к окну, посчитав, что его смущает внимание незнакомых девушек.
И в тот же миг вскочила со скамьи, обнаружив чёрную лапу, крепко вцепившуюся в каменный подоконник. Вторая рука окари недолго пребывала в неизвестности, протянулась с улицы и закрепилась короткими жилистыми пальцами рядом с первой. И сразу же напряглись тренированные мышцы, сгибая руки в локтях и поднимая к взглядам насторожившейся компании копну рыжих нечёсаных кудряшек, а вслед за ней и разъярённую морду охранника. Улидат подобралась, как кошка перед прыжком, но знахарке внезапно пришла в голову замечательная мысль, и она схватила подругу за руку, останавливая.
Всего пары слов, шёпотом сказанных по-инлински, хватило той, чтобы понять смысл задуманного, и одобрительная ухмылка, змейкой скользнувшая по сжатым губам куэлянки, дала Дисси понять, что её задумка принята.
– Твоя думать, Ха-ман дурак? – коверкая слова больше обычного, злобно рыкнул на Блана сторож, забрасывая на подоконник мощное тело. – Не понять, кто его бросить?
