— Извини, у меня сейчас другие дела. Пока поучись у Зарая.
— За дуру держишь?! Подсовываешь другим, чтобы от тебя отвязалась?
— Все совсем не так. Поговорим позже. На нас смотрят, — Радкур мазнул недовольным взглядом по привратникам, выходившим из трапезной.
— Позже ты опять куда-нибудь сбежишь. Мне надоело видеть вечно ускользающую в неизвестном направлении твою спину. Или встанешь со мной в круг, как обещал или…
— Или? — нахмурился Радкур.
— Или потеряешь мое уважение. Станешь для меня пустым местом.
Желваки заиграли на его скулах. Голос произнес с ледяной отчужденностью:
— Хочешь сразиться со мной в кругу? Будь по-твоему. Не пожалей потом. Они, — он кивнул на привратников, в любопытстве подтягивающихся к тренировочной площадке, — жалели тебя. Я не буду.
— Дерись по-настоящему, щадить не прошу.
Скорняк мрачно кивнул.
— Ты сама этого захотела. Один бой.
Вышел в круг, стянул волосы в хвост. Взгляд застлала снежная хмарь. Нае бы отказаться от затеи, ведь поняла, что запалила не тот огонь, а обиженная гордость не позволила.
— Выбирай оружие.
— Меч, — произнесла она. Была маленькая надежда, что ее выбор заставит его отнестись к ней хоть немного, как к достойному противнику. Меч — оружие воинов.
Радкур равнодушно взял из ящика два первых, попавшихся под руку, деревянных меча, один швырнул к ее ногам. Едва Ная нагнулась поднять оружие, как удар по плечу чуть не осушил руку.
— Убита. Враг не станет ждать, когда ты подготовишься к схватке. Он будет использовать любую возможность, чтобы ты не смогла начать ее вообще. В бою нет добродетели и чести, в бою идет в ход любое коварство и обман.
Девушка кувыркнулась, подхватила меч другой рукой, встала в боевую стойку.
— Меч — это не кинжал, которым способна размахивать даже девчонка. Это оружие мужчин и его надо держать иначе, — он налетел на нее ураганом, в три приема выбив деревянный клинок из руки.
— Убита. Утерявший оружие — мертв. — Заточенный конец меча Радкура уперся колдунье в горло. — Зачем тебе меч, девочка, если ты не можешь удержать его в руках? Иди на кухню и возьми половник.
Ная зло зыркнула на него, но промолчала.
Скорняк убрал от ее шеи клинок, кивнул на валявшийся в пяти шагах меч, позволяя поднять его. Но стоило ей повернуться, как новый удар по спине чуть не сбил девушку с ног.
— Убита. Никогда не поворачивайся к врагу спиной, не теряй бдительность, даже если он милостиво предложит поднять оружие. Противнику доверять нельзя. Запомни это накрепко.
Она запомнила и старалась сражаться по его правилам, но чтобы Ная ни делала, как ни пыталась защищаться и нападать, меч Радкура неизменно настигал ее и проклятое слово «убита» звучало в очередной раз — сотый или тысячный. «Убита! Убита! Убита!» От этого слова уже тошнило. А Скорняк продолжал его повторять, занудно указывая на совершенные ошибки, чтобы затем швырнуть ее вновь на камни и издеваться над новым промахом. «Это Зарай-то хуже всех?» Да Радкур превосходил его на десять голов и по мастерству, и по язвительности, и по коварству приемов. Как и обещал, он ее не щадил, бил ощутимо и не давал продыху. Тело колдуньи покрылось синяками и порезами, разбитые губы опухли и кровоточили, два пальца на левой руке были выбиты из суставов.
— Радкур, ты полегче бы с девчонкой, — попросил кто-то из привратников, но он лишь раздраженно дернул плечом.
— Вставай! Ты сегодня собираешься драться или я так и не увижу ни одного верного приема? Неужели ты ничему не научилась за шесть лет? — Скорняк подошел к ней, обессилено лежащей на земле, пнул носком сапога в бок. — Поднимайся! Враг не будет ждать, пока к тебе вернутся силы.
Ная заставила себя встать на четвереньки, нашарила ладонью рукоять меча. Вскинулась в попытке ударить Радкура по ногам, но сапог колдуна впечатался ей в живот, выбив воздух и отбросив назад. Девушка упала на спину, ударившись затылком об камень. В глазах на миг потемнело от боли и нехватки воздуха. Она перевернулась на живот, закашлялась.
— Зачем так-то жестоко? Уже перебор. Помягче, Радкур. Это ведь всего лишь тренировочный бой, — вступился снова кто-то из привратников за Наю.
