Ну, та пуля, что в левую руку попала, — это несерьёзно. Даже кость не задета. Я уже достаточно свободно этой рукой пользуюсь. А вот вторая пуля вошла мне в грудь и пробила правое лёгкое. Хорошо, не застряла, навылет прошла. А то ещё и резали бы меня. Но по сравнению с Алёшкой мне повезло. Жалко Алёшку. Его убили.
Хотя стреляли в нас недолго. Тот полковник, что от отчаяния открыл огонь, даже половины ленты расстрелять не успел. Как только началась стрельба по детям, вся полиция на площади немедленно перешла на нашу сторону. И три десятка винтовок с улицы быстро этот пулемёт подавили. А минут через десять подошли грузовики с эсэсовцами. Аксман, как я его и просила, дошёл до Гиммлера и донёс ему мою версию событий. Обошлось почти без стрельбы. Рядовые после моих слов и так были в сомнениях, не дурят ли их. Лишь старшие офицеры, которым нечего было терять, немного постреляли. Но их было мало. Собственно, большинство из них разоружили их же собственные подчинённые.
Алёшке вот только не повезло. По-видимому, тот полковник с пулемётом как раз по флагу и целился. А ведь Алёшка и был знаменосцем. Мне же за компанию досталось. Я рядом стояла. Кроме Алёшки, погибли ещё шестеро мальчишек. И полтора десятка ранили. Там ведь тесно было. Расстояние небольшое, а дети мелкие. Потому одна пуля могла сразу трёх-четырёх поразить.
Москва и Берлин долго препирались, выясняя, где именно нужно хоронить Алёшку. Гитлер хотел похоронить его на площади Александерплатц и воздвигнуть на его могиле монументальный памятник. Но, как ни крути, Алёшка — гражданин СССР. И родители его в Москве живут. Потому хоронить договорились всё же в Москве, на Новодевичьем кладбище. Риббентроп смог отстоять лишь право Рейха взять на себя все расходы по транспортировке тела и похоронам. Также могильная плита для Алёшки была изготовлена в Берлине.
Видела я фотографию этой плиты. Кстати, её внешний вид, как художник, утверждал лично Гитлер. Гранитная плита. Наверху — барельеф Алёши. Под ним рядом — пятиконечная звезда и свастика. Ниже — обе его посмертные награды. Звезда Героя Советского Союза и Рыцарский крест Железного креста. Надпись на плите на двух языках — по-русски и по-немецки. А тело Алёши в Москву сопровождал специальный отряд из трёх десятков пимпфов. Тех, что шли тогда рядом с ним, в одном строю. Они и на похоронах присутствовали.
Кризис окончился. Блин, Гитлеру ведь давали материалы о покушении на него в 44-м! А он не внял. Выводов никаких не сделал. Всё те же знакомые фамилии. Они всё равно выползли! Людвиг Бек, Ганс Остёр, Артур Небе. И адмирал Канарис вместе с ними. Это главные. А вот с Борманом пока непонятно. Утверждает, что его самого обманули, а так он весь фюреру предан. Врёт? Да чёрт его знает! Пока живой, под домашним арестом сидит. Остальных же на рояльных струнах повесили. Брр. Но Гитлер сказал, что верёвки они недостойны. Жестоко? Возможно. Но наши ничуть не лучше. Урода Власова в 46-м тоже на рояльной струне повесили.
В смысле, это он у нас был уродом. А тут… Товарищ Сталин хорошо поддел меня. Я сама-то с кем общаюсь каждый день, а? И Андрей Андреевич Власов — генерал-майор РККА. Кавалер ордена Ленина. И это он сейчас командует у нас 1-м Иранским фронтом. Очень успешно командует, кстати. Власовцы вот-вот соединятся со 2-м Иранским фронтом под командованием Рокоссовского, а там и Тегеран займут. У них там революция началась, как товарищ Сталин и обещал.
Революция. Ага. Я, конечно, блондинка и пионерка. Но не дура. Полтора десятка бузотёров с парой неисправных винтовок на всех — это их «революционная армия». Единственной задачей этих ребят было — спрятаться и не отсвечивать, ожидая, когда советские танки придут на помощь «свободолюбивым иранским трудящимся, стонущим под гнётом жестокой монархии». Так в советских газетах писали. Ну, танки и пришли. Быстро пришли.
Мир окончательно сошёл с ума. Всё встало с ног на голову. И здесь теперь слово «власовец» — вовсе не ругательство, как было у нас. Тут это вполне уважаемые люди. Ближайшая аналогия в нашем мире — слово «афганец». Деда Миша у меня тоже «афганец».
