— Затаился, — сказал Джек. — Ждёт, пока мы вылезем.
— А мы не вылезем, — сказал Бозел. — Здесь рельсов нет, значит, сюда он не сунется.
— Увы, но мы не сможем всё время просидеть в тупике, — сказал Джек. — Рано или поздно, но нам придётся его покинуть.
— А у тебя нет штуки посерьезнее гранатомета? — с надеждой спросил Бозел.
— Есть, но, если мы её применим, нас тут же завалит камнями. Вся пещера обрушится. Я и гранатомет-то боюсь здесь использовать.
— Это не есть хорошо, — сказал Гарри. — Обсудим альтернативные варианты?
— Надо было идти через ущелье, — сказал Бозел.
Двое старых волшебников всегда найдут способ разобраться между собой.
Саруман Гэндальфу
Иван-мудрец в бешенстве метался перед своим домиком.
Его унизили, его подвергли позору, публично, прилюдно, при большом количестве свидетелей. Он не мог понять, почему на стрелка не подействовала команда «замри», не мог поверить, что тот решился в него выстрелить, и не мог себя простить за то, что не остановил пулю в полёте.
Рана почти не болела. Он залечил её целебными травами и знал, что к утру от неё останется лишь едва заметный шрам, и, может быть, плечо будет ныть к перемене погоды.
Но стрелок…
Свинец быстрее магии.
Пуля опережает заклинание, потому что для таких, как стрелок, выстрел — это всего лишь рефлекс, а заклинание является плодом работы мозга.
Натренированный стрелок оказался быстрее могущественного волхва. Ничего, настанет час, когда он не будет ждать нападения.
В первую очередь — стрелок.
А с местными можно и потом разобраться.
Пойду к Сам-Себе-Багатуру, подумал Иван. Все его шаманы мне и в подметки не годятся. Вызову их на поединок и в лягушек всех превращу. В слизняков, а потом — каблуком их. Сам-Себе-Багатур только силу уважает. Силу и жестокость.
С моей мудростью и его армией мы от этого проклятого Триодиннадцатого царства камня на камне не оставим, всё по брёвнам разнесём, никакие богатыри не оборонят, будь они хоть трижды былинные. У хана на них давно зуб наточен, особенно на Муромца. Сколько раз он поперёк ханских планов становился…
Князь ещё этот… Когда я его на трон сажал, думал, послушная марионетка будет. А он с гонором оказался, сам править хочет, советов моих не слушает. Точнее, слушать-то он слушает, только делает по-своему.
Ничего, ещё хазарским ханам в ножки поклонится. И мне заодно. Будет вам всем праздник. Ночь Длинных Ножей.
Придет в Триодиннадцатое царство время огня.
Иван вдруг прекратил метания и замер на месте, прислушиваясь к магическому эфиру. Так и есть, какая-то сволочь уже портал сюда пробивает.
Интересно, кого это бес несёт? Небось опять Горлогориус поговорить решил. На этот раз приватно, без хрустальных шаров и посредников.
И точно, из портала, возникшего посреди поляны, выбрался старик Горлогориус в парадном балахоне, колпаке и при посохе.
— Зачем пожаловал? — спросил Иван. — У меня всё под контролем.
— Видел я твой контроль, — сказал Горлогориус — Наблюдал. Возьми свой посох, поговорить надо.
Иван на мгновение скрылся в доме и появился уже с посохом. Видно, у Горлогориуса был официальный разговор, раз он настаивал на присутствии основного атрибута практикующего мага.
— Ты превысил свои полномочия, Иван-мудрец, — сказал Горлогориус — Покушение на главу светской власти, существующей в твоем государстве, это серьёзное преступление.
— Это наши внутренние дела.
— Нет, и ты прекрасно это знаешь. Такие преступления всегда рассматриваются Верховным Советом, и он уже вынес своё решение.
— Оперативно работаете. Помощи от вас веками недопросишься, а как наказать за что-нибудь, так вы сразу тут как тут. Между прочим, я пытался защитить изначальный артефакт, выполняя задание вашего Совета.
— Нашего Совета, мудрец. Пока ещё нашего. Но сдаётся мне, что ты хотел завладеть артефактом с другими целями. Власти захотелось?
— Это недоказуемо, — сказал мудрец. — Попытку захватить мировое господство вы мне не инкриминируете. Артефакта у меня нет. И это ваши глупые манипуляции поставили мир на грань катастрофы. Если бы Совет не санкционировал возвышение Негориуса и не дал ему право на постройку Цитадели в любом избранном им месте, он ни за что не нашёл бы провал и все артефакты были бы не при делах.
