— Коул любит тебя? — отвечаю я вопросом на свой вопрос, нуждаясь услышать, что есть надежда, что подобные мужчины ответят взаимностью на неназванные чувства.
— Он умрёт за меня, он умер за меня, — с трепетом в её твёрдом голосе подтверждает она. — Это сильнее, чем любовь, и мощнее, чем сердечки и цветочки. Эти шесть букв бледнеют до ничтожности по сравнению с наивысшей жертвой, которую этот мужчина добровольно принесёт.
«Я покончу с собой, прежде чем причиню тебе боль».
Услышать, как он произнес это, — причинило мне боль, но правда в его словах сильнее, чем неназванное чувство.
— Я бы хотела поехать с тобой на виноградник, — решаюсь я, кладя обе руки на бёдра, чтобы остановить волнение.
— Правда? — взволнованно переспрашивает она, её тело слегка подпрыгивает от волнения, заставляя старый диван заскрипеть. — Я никогда не была в Италии. Я дам Коулу знать, что нам нужен реактивный самолёт, и мы сможем уехать сегодня вечером. Я жажду увидеть: сможем ли мы использовать какую-нибудь из их реабилитационных терапий в «Хантер Лодж».
— Сегодня вечером? — пищу я, неуверенная, что уже готова уехать отсюда. Моё хрупкое сердце всё ещё надеется, что Грим вернётся ко мне и скажет, что совершил ошибку.
— Да, а почему нет. Я уверена, что Коул предпочтёт, чтобы мы находились подальше отсюда в течение следующих нескольких дней. Это идеальное время, чтобы уехать.
— Но я…
— Никаких «но», Каллия. Ты прибыла сюда и сделала то, что должна была сделать. Пришло время двигаться дальше. Грим никогда бы не ушел с рынка живым, если бы тебя там не было. Я слышал рассказ о той ночи. Теперь позволь нам покинуть это место, зная, что у них есть все доступные средства, чтобы покончить с «Королевством». Ты получишь своё правосудие и всё ещё будешь частью их падения, но насколько лучше будет стать частью основы чего-то, что будет построено из пепла?
Я чувствую, как она изучает меня, пока я позволяю её словам доходить до моего сознания и осесть там.
— Хорошо, — в конечном итоге соглашаюсь я, моё больное сердце печально стучит из-за принятого решения уехать. — Здесь нет ничего для меня, давай поедем на виноградник. Я бы хотела посмотреть, может, я узнаю кого-нибудь там. Будет здорово увидеть, что другие — такие же, как я — выжили и строят новые жизни.
— Значит, так мы и поступим, — твёрдо заявляет она, перед тем как встаёт и направляется к двери.
— Фэй, — зову её я, останавливая прежде, чем она выходит из комнаты, — мне было бы приятнее, если б ты звала меня Кал.
— С удовольствием, — отвечает она с улыбкой в голосе. — Я скоро вернусь, Кал. Убедись, что ты упаковалась и готова уезжать через час или около того.
Затем она уходит, а я сижу и молча удивляюсь.
Я думаю о том, что только завела своего первого друга.
Глава 22
Грим
После бессонной ночи, что я просидел в лесу, глядя на луну, как *банный расстроенной вервольф, я потащил себя назад на нашу базу. И первый человек, с которым я столкнулся, был Люк.
«Просто за*бись».
— Рад видеть, что ты приобщился к природе, брат.
Он быстро осматривает мои порванные и окровавленные джинсы, прежде чем его глаза возвращаются к моему лицу и он добавляет:
— Что случилось, твой маленький трофей не дал тебе ничего, так что тебе пришлось искать маму-медведицу, чтобы засунуть в нее свой член? — он кивает на мою ногу. — Или сука исцарапала тебя реально хорошо, так, как ты любишь?
Мои руки сами собой сжимаются в кулаки, и я стискиваю зубы. Я не в настроении для его дерьма, и, судя по блеску в его глазах, он точно знает об этом.
— Пошёл на хрен, Люк. Что сделало тебя таким бодрым и поставило выше моего дерьма сегодня утром? Ты что, привязал моего давно утерянного брата к скамье и наполнил его задницу, пока он не попросил разрешения называть тебя своим папочкой?
О… какая реакция, весь юмор сошел с его лица, в глазах вспыхнула сталь, его челюсть так сильно напряглась, что, вероятно, он сломает несколько коренных зубов.
— Коул ждет в главном доме, — вежливо изрекает он, его тон холодный, но в глазах кипит едва сдерживаемый гнев, что подтверждает мой прямой удар.
Я усмехаюсь в ответ. Мое говняное настроение немного ослабевает, когда мы идем мимо маленького дома, и я вспоминаю, почему изначально сбежал.
