Стоицизм на каждый день - страница 98

Существует история о мастере дзен, у которого была прекрасная ценная чашка. Мастер постоянно повторял себе: «Чашка уже разбита». Он радовался чашке. Он постоянно пользовался ею. Он показывал ее гостям. Но в его представлении она была уже разбита. И когда однажды чашка действительно разбилась, он просто сказал: «Конечно».

Вот так мыслят стоики. Говорят, что у Эпиктета был хороший светильник. Поскольку он никогда не запирал дом, светильник украли. Эпиктет вместо пропавшего купил более дешевый, чтобы не так привязаться к нему – на случай, если украдут и его.

Ощущение опустошения, когда мы абсолютно раздавлены и потрясены каким-то событием, – в первую очередь показатель того, насколько маловероятным мы считали это событие. Никого не расстроит то, что зимой пошел снег, поскольку такое мы принимаем и даже ожидаем. А что насчет событий, которые нас удивляют? Возможно, мы не были бы так ошарашены, если бы нашли время поразмыслить об их возможности.

Согласно священнику-иезуиту Энтони де Мелло, есть «одна и только одна вещь, которая вызывает несчастье. Имя ей – привязанность». Привязанность к имеющемуся образу человека, к богатству и статусу, к определенному месту или времени, к какой-то работе или образу жизни. Привязанности опасны по одной причине: они находятся за рамками свободы воли. Мы не контролируем, сколько времени будем их придерживаться.

Как осознал Эпиктет за две тысячи лет до де Мелло, именно привязанности затрудняют принятие нами изменений. Когда они есть, мы не желаем с ними расставаться. Мы становимся рабами поддержания статус-кво. Мы уподобляемся Черной Королеве из «Алисы в Зазеркалье», бежавшей со всех ног, чтобы оставаться на том же самом месте.

Однако все находится в постоянном изменении. Мы обладаем вещами какое-то время, а затем теряем их. Единственное, что у нас есть всегда, – это проайресис, свобода воли, наша способность делать разумный выбор. То, к чему мы привязаны, может приходить и уходить, но выбор гибок. Чем раньше мы это поймем, тем лучше. Тем проще это будет принять и приспособиться к происходящему.

Во время триумфа[500] все глазели на победоносного военачальника: триумф был одной из самых желанных наград в Древнем Риме. И мало кто замечал прямо за спиной триумфатора раба, шептавшего: «Помни о смерти»[501]. Вот такое напоминание на пике славы и победы!

Мы можем научиться быть самим себе таким же шепотом. Когда имеется что-то или кто-то особо ценимое и ценное для нас, мы можем шептать: все это хрупкое, смертное и не истинно наше. Неважно, насколько сильным и непобедимым что-то кажется, – на самом деле это не так. Мы должны напоминать себе, что все может сломаться, исчезнуть, покинуть нас.

Страх потери – один из самых глубоких. Невежество и притворство не улучшают ситуацию. Они просто означают, что потеря (когда она случится) будет еще более раздражающей.