Я даже Тину здесь забывал!
Не знать её до такой степени, чтобы даже не вспоминать, было для меня сладостным упоением - такого не может быть!
Год тому назад я дал себе слово к нынешней осени выпустить брошюрку, листов тридцать шесть - сорок. «Стратегия совершенствования». Как, не страшась страданий и самой смерти, жить на земле? Мне казалось, что я сумею рассказать людям, донести до каждого правду жизни. Все, что сказано до меня Сократом, Сенекой, Спинозой и Фрейдом тоже правда. Библия, Веды, Коран и Талмуд ответили на все вопросы бытия. Почти на все. Почему же человечество несчастно?
- Пирамида, - сказал тогда я, и рассказал еще раз о том, что сам пережил и выстрадал.
- Египтяне, - спросила Юля, - каменные глыбы?
- Нет-нет, - сказал я, - это Пирамида Духа. Человек осваивает, завоевывает планету... Численность населения растет, и его волнует проблема больших городов. Здесь, на Земле, мы уже так наследили, что теперь должны входить в Храм жизни, хорошенько вытерев ноги...
- Об этом можно где-нибудь прочитать?
- Вот, держи! Эта книжонка сегодня идет нарасхват.
- Что это, твоя Нобелевская речь?
- «Стратегия совершенствования».
- Та самая инструкция?
- Там же сказано: «Стратегия».
Ни один Юлин жест, ни одно ее слово меня не раздражали, даже ее привычка отвечать вопросом на вопрос: «А ты?». А ее неумение справиться с обычным пистолетом, когда мне приходилось рисковать и ее жизнью, меня просто восхищало.
- Рука, - говорю я, делая резкий поворот вправо, - рука...
И когда машину выравниваю, снова бросаю:
- ...прямая!
И снова ору:
- Рука - прррямая!..
- Я помню, - едва слышно говорит Юля и разряжает всю обойму в преследующего нас мотоциклиста.
Только потом, в постели, я шептал ей на ухо слова благодарности и признательности.
На нас уже тогда охотились как на зайцев.
Из движущегося с бешеной скоростью автомобиля этот мир разглядеть невозможно. Но и, сидя за рулем, тоже нельзя наслаждаться картиной мира. Я ловил себя на мысли, что иногда даже любуюсь этими пальмами, освещенными лучами заходящего солнца, этими дальними синими вершинами гор, этой золотом залитой поверхностью океана... А ведь я хотел коренным образом изменить эту жизнь. Зачем?
- Почему ты не отвечаешь? - спрашивала Юля.
Если бы я знал ответ.
- Разве строя свою Пирамиду, - спрашивает Юля, - ты не плетешь новые сети для человечества?
Я и сам над этим не один раз задумывался. Я помню, что что-то о сетях недавно читал у Марка Аврелия или у Сенеки, кажется - у Сенеки. Да, у Сенеки. Я помню прочитанное дословно: «Никому из смертных не сравниться с пауком в тканье». Я делаю для себя новое открытие: я - паук!
- Не плетешь? - спрашивает еще раз Юля.
- Ткут пауки, - отвечаю я.
- Да нет, - уточняет Юля, - я в том смысле, что ты - как ловец человеков...
Я помню из Сенеки и следующее: «Этому искусству не учатся, с ним рождаются».
Разве я рожден со способностями каменщика, строителя Пирамид? Попросту говоря, не масон ли я?
- Ловцы человеков - апостолы, - разъясняю я, - я же - паук, человек - паук...
- Не обижайся, пожалуйста, улыбается Юля, - ну, плз, я же...
Ее «плз» звучало упоительно!
- Обижаться, - повторяю я, - это удел холуев и лакеев, ты сама говорила - удел горничных...
